Тёмный голос

– Ты хотела немного любви от этого мира, одобрения, точно так же, как от матери…

Моё сердце бешено заколотилось. Евгения била в самую цель. Много лет я не понимала эту причинно-следственную связь. И вдруг один разговор – и всё проясняется.

Мне припомнился поход к психотерапевту. За два года до попытки суицида я обратилась за помощью. Помогли ли мне разобраться?

Нет!

Меня выслушали?

Нет!

Мне прописали антидепрессант! Как думаете, он помог? Правильно: нет! Я потеряла сон! Когда я сказала об этом психотерапевту, он прописал снотворное и объяснил, что препараты имеют побочные эффекты. А чтобы достигнуть желаемого результата, нужно продолжать принимать день за днём маленькие жёлтые таблетки. И я пила неделю, месяц, два. Легче не становилось. Я была в прострации, всё было нереальным. Подавленность и зажатость стали моими спутниками. Забавно, но в инструкции было указано, что один из вариантов побочных эффектов – это депрессия! По меньшей мере – это смешно.

Я посмотрела на Евгению – мне хотелось разреветься. Эта женщина открывает мне суть моих страданий.

– Да, я действительно хотела одобрения, чтобы общество меня приняло, считало ценной, – слёзы скользнули по щеке.

– Ты хотела себя обмануть! – перебила Евгения.

Я кивнула.

– Но, обман слишком дорого стоит, – продолжила она. – Настаёт тот день, когда человек понимает, что жизнь проходит мимо, и он волочит невыносимую бренность. Он не живёт и никогда не жил. Постоянно чего-то ждёт. Бесконечно начиная новую жизнь с понедельника, с первого числа, с нового года. Человек парализован, он боится. Ему кажется, что надо выполнить социальный минимум: найти работу, трудиться, создать семью, вырастить детей, понянчить внуков и умереть. Вот так и существуют… Как думаешь, эта разумная сделка – пройти свой путь с ощущением пустоты и того, что жизнь проходит мимо взамен на осознание, что выполнил социальные нормы, получил одобрение общества? Как думаешь, это того стоит? – спросила Евгения.

– Нет.

Она удовлетворённо улыбнулась и шутливо заметила:

– Юмор в том, что можно пройти свой путь, и в нём будет работа, семья, дети, внуки и смерть… В нем будет всё то же самое, за исключением страха и слов: «надо», «так должно быть», «так правильно». Это будет твой путь, только твой. Где ты – хозяйка. Где ты – источник любви.

Внутри меня происходила революция. Я чувствовала себя паршиво. Столько лет коту под хвост. Даже имея на руках осознание, я не знаю, как жить дальше.

Евгения прервала молчание:

– Согласишься ли ты со мной, что всё в этой жизни не случайно?

– Вы фаталистка? – я решила уточнить, прежде чем дать ответ.

– О, нет! Напротив, я уверена, что всё только в наших руках. Сначала в мыслях, потом в действиях, и в итоге в результате.

– Да, я согласна. Только не понимаю, к чему Вы ведете.

– Ты ведь надеешься на лучшее?

– Разумеется!– резко без колебаний ответила ей. Во мне появились уверенность и желание действовать. Однозначно, я стала лучше себя понимать. – По-другому и быть не может. В противном случае, я давно кормила бы червей.

Старушка улыбалась. Ей нравилась моя решительность. Не скрою, и мне она доставляла массу удовольствия. Я понятия не имела, что делать, но знала, что хочу действовать.

– Осим хаим.

– Что? – не понимая, спросила я.

– Еврейское выражение, если дословно, то «делать жизнь», – пояснила Евгения.

Я тяжело выдохнула. Эта старуха понимает меня. Удивительно, я всегда думала, что встать на место другого невозможно. И вдруг такая проницательность? Ведь я чувствую острую потребность стать собой, а это не что иное, как «осим хаим». Моя жизнь, возможна лишь в одном варианте, если на этой земле появится истинная я, а не её жалкая тень.

– Это то, что мне нужно! Стать собой! Сотворить жизнь! – бурно подтверждала я.

Евгения приготовилась слушать, но я молчала, окончательно запутавшись в чувствах и умозаключениях. Внутри меня тронулся лёд, он ломался и трещал. Мне было стыдно: я жила в мире, где играла роль раба, а не хозяйки своей жизни. Я сделала это добровольно, склонила голову, отказалась от себя.

Безмолвные мыслительные процессы интересовали бабушку.

– Ты в порядке? Ты так морщишь лоб!

Осознание давалось болезненно. Моральная боль переходила в физическую. Ныла голова.

– Да, – промямлила я и снова задумалась.

– Можешь говорить о том, что тебя волнует, – предложила бабушка.

– Нет, это так сумбурно!

– Ты говори, я помогу разобраться. Направлю мысли.

– Нет! – резко осекла.

– Как хочешь, – равнодушно подытожила женщина. – Что лучше делать первым: стать собой или «делать жизнь»?

В вопросе был скрытый ключ, но я не задумывалась.

– Конечно, собой!

Она улыбнулась так, словно перед ней глупое дитя.

– Как ты станешь собой? Сделаешь причёску? Покрасишь волосы? Поменяешь гардероб? Как? – шутливо начала она.

– Нет!