Тёмный Легендариум

Что-то сжало ногу чёрного орка. И тут же испуганно вскрикнул гном. Огромные клешни неслышно подобрались и зажали их с двух сторон. На этот раз закалённая сталь, усиленная пластинами, сопротивлялась их натиску. Сай Дун, охваченный гневом, яростно рубанул по клешне. Сила удара была такова, что меч перерубил не только двухфутовую толстенную клешню, но и несколько железных скоб, и приличный кусок плота.

Гном лихо рубанул секирой, и вторая клешня упала за борт.

– Он там, – крикнул Плао, – под нами.

Орк перехватил меч обеими руками и с размаху вонзил в середину плота. Стальная полоса ушла по самую рукоять. Плот ощутимо тряхнуло. Затем отпустило и стало сносить вниз по течению. Сай Дун и Робин взялись за вёсла, Барон продолжал отстреливать остатки пауков-арканщиков. Плот приближался к выходу из озёрного омута.

Но тут новое препятствие заставило четвёрку сбиться в кучу для отпора. Из тёмных торфяных вод поднимался неведомый левиафан: комкообразное переплетение илистых сгустков, тинных жил и моховых наростов вознеслось над плотом на пятнадцать футов. Безголовое чудище вылепило две ручищи, которые попытались схватить путешественников. Все четверо упали на деревянный настил, и первая рука пронеслась над ними, сметая мантелеты, словно картон. Чёрный орк вскочил, и его боевой клич огласил болотные просторы:

– Арргрыхх!

Вторая лапища понеслась над плотом, но меч Костяного Холма встретил её на подходе. Отрубленный кусок по инерции пролетел вперёд и плюхнулся в воду. Чёрный орк присел и мощно вытолкнулся, так, что плот клюнул «носом». Словно кошмарный циклопический чёрный кот, он вцепился в грудь омутнику, отсекая свободной правой рукой вторую лапу.

Потом отклонился и врубился в самое туловище сверху, пробив моховые мышцы на четыре фута. Развернул лезвие под прямым углом и, удерживаясь только ногами, нажал обеими руками на рукоять. Клинок подался, и из тела болотного гиганта, словно из торта, вывалилась верхняя четверть.

– Подсекай ноги! – крикнул Сай Дун, прыгая на плот. Их противник явно не собирался сдаваться, и уже пробовал нарастить себя по новой. Гномья секира и меч орка ударили с двух сторон. Искромсанное туловище покачнулось и ухнуло в воду.

– Быстрее, к реке!

Они налегли на вёсла и в считанные секунды одолели оставшееся расстояние. Остов хозяина омута ещё стоял, раскачиваясь и вспухая комками илистой слизи, но догнать их не пытался.

Сай Дун подошёл и хлопнул мастера Робина по плечу.

– Отличный меч, борода! Ваше племя полезно иметь в союзниках.

– Я думал, ты его голыми руками раздерёшь, – улыбнулся гном, явно польщённый похвалой. – Ну что, значит союз? – и протянул руку.

– Союз, – серьёзно кивнул орк, сжимая руку гнома своей.

Они продолжали грести ещё некоторое время, пока эльф не воскликнул:

– Просвет!

Действительно, хотя река продолжала течь в том же направлении, не делая никаких поворотов, и Моровая Гать по-прежнему шла справа от них, слева болото явно начало отступать.

Вскоре они увидели. Река текла дальше, но теперь она словно стала границей двух миров. Справа лежало привычное буро-зелёное болото. Слева…

– Пустоши, – сказал Плао.

Сверху серо-сиреневое небо, полное низких громоздящихся туч, уходило к далёкому горизонту. Внизу песчаные холмы и увалы, словно спины бесчисленных дельфиньих стай, заполнили земляное море. Голубые васильки, рыжий зверобой, пижма и ромашки, колючки чертополоха и татарника, заросли барбариса и шиповника и сотни-сотни трав волновались и шумели под напором ветров. И вереск. До самого-самого видимого края земли. Его аромат пьянящим поцелуем достиг путников.

– Дорога славы, там, где ветры в отвесах скал колышут травы… – пробормотал эльф, прижимая руку к груди.

Они бросили вёсла, вглядываясь в Пустоши, но плот, повинуясь неведомому волшебству, сам медленно двигался против течения, вдоль песчаного пляжа, усыпанного валунами. Гном сел на край плота, свесил ноги в воду и закурил трубочку. Его тёмно-синие глаза смотрели то на небо, то на землю, и непонятная тоска мягко толкалась в груди. Даже Сай Дун засунул меч в наплечные ножны и присел, бурча что-то себе под нос.

– Ты же знаешь, что это за место, – обратился эльф к Плао. – Расскажи нам. Здесь… что-то есть.

Плао, поставивший уши торчком и поводящий ими, может быть, прислушиваясь к далёким голосам собратьев, ответил:

– Моя вселенная называется Аэгис. Её имя отражает её устройство. Миры расположены друг над другом: светлые, срединные и тёмные. Это упрощённый образ, не отражающий всей сути, но примите его для начала. Представьте большой пирог, все слои которого идут горизонтально. Но существует один слой, протыкающий словно нож все другие слои. И не только мою вселенную. И другие тоже.

Пустоши – одна из загадок мироздания. Мне доводилось слышать, что иногда они появляются вот так, в каком-нибудь месте. Некоторые встречали в Пустошах удивительных созданий. Переживали чувства, которые нельзя описать словами и становились свидетелями необъяснимого. Но нам, в любом случае, не о чем тревожиться.

– Почему?