Тёмный прилив. Часть II: Руины

— Сейчас я попробую развязать тебя, малыш, но... ох, проклятье! Пальцы меня не слушаются. Ой, моя голова... прямо раскалывается!

— Моя тоже. — Энакин откатился от стены и попробовал распрямиться. У него болела не только голова, но и весь он чувствовал себя смятым и раздавленным. Слова Дейшары’кор о Чубакке сильно задели его за живое.

Он заметил вену, пульсирующую на виске Чалко в том же ритме, в котором кто-то незримый стучал молотком по его собственной голове, и вздохнул.

Тви’лека вновь окинула взглядом узников, и он резко опустил голову и поник, сделав вид, что ничего не происходит. Когда она отвернулась, он стал успокаиваться, направляя чувства и мысли в нужное русло. Он сосредоточился, затем медленно, отбрасывая в сторону все сомнения, потянулся к Силе.

Почуяв недоброе, Дейшара’кор резко повернулась и бросилась к пленнику. Однако Энакину хватило и миллисекунды: его усилиями бластерный карабин поднялся с пола на высоту человеческого роста и со всего размаху впечатался смутьянке в лоб. В ее глазах потемнело, и она с грохотом обрушилась на пол.

Энакин откинулся спиной на подпирающую его стену и обратился к Силе, чтобы отыскать дядю Люка и сообщить ему, что с ним все в порядке. Ему это удалось довольно быстро, так как Люк, к его удивлению, был уже недалеко.

Энакин бросил взгляд на своего компаньона и увидел расплывающуюся на его лице широкую самодовольную ухмылку.

— Что тебя так развеселило?

— Благодари судьбу, пацан, что я оказался неподалеку. Не будь меня, у тебя бы ничего не вышло.

— Хочешь сказать, что скручивая тебя, она сильно утомилась?

— Да нет, не сильно.

— Или, может быть, именно ты был настолько догадливым и расторопным, что умудрился попасть ей бластером прямо в лоб?

— Не-а. — Чалко замотал головой. — Да только, если бы я не пришел и не принес с собой этот бластер, тебе было бы нечего в нее кинуть. Вот так-то.

Закатив глаза, Энакин притянул Силой бластерный карабин и вручил его компаньону.

— Ладно, герой, давай вкачай в нее парализующий разряд, а не то она очнется, и нам не поздоровится. После этого можешь меня развязать.

— Да погоди ты минутку.

— Я бы так и сделал, но этой минутки у нас нет. Дядя Люк уже на подходе. — Энакин одарил коротышку улыбкой. — И зная, что он очень расстроится, когда ворвется сюда, как, по-твоему, его лучше встретить — связанным или на свободе?

— Да, я усек. А ты ловкий малый. И, слушай, давай забудем вот об этом, — Чалко сорвал с шеи шкурку исаламири и зашвырнул ее в другой угол комнаты. — Пусть это будет нашим маленьким секретом.

— Конечно, Чалко, секрет так секрет. — Энакин по-прежнему улыбался. — Дяде Люку необязательно знать обо всем.

Глава 19

«Эй, я не собираюсь убивать людей, которых должен защищать!» Джейсен разъяренно зарычал, затем призвал Силу и послал мощный импульс в сторону наступающей вооруженной толпы, отбрасывая ее назад. Некоторые споткнулись о других, два или три раба упали. Джейсен схватил одного из упавших гуманоидов и швырнул его в толпу — прямо в колени других рабов. Сбитые с ног солдаты сыпались наземь.

Справа от него Корран и его серебристый клинок включились в битву, лишив жизни двух особо агрессивно настроенных рептоидов, но дорогу неожиданно перегородил юужань-вонг, высоко вознесший амфижезл. Джедай сделал обманный маневр, затем резко атаковал снизу. Клинок оставил глубокую борозду на вондуун-крабовых доспехах, но не нанес врагу каких-либо серьезных увечий.

Воин сделал шаг назад, затем перешел в контрнаступление, попытавшись прорвать оборону Коррана с левого фланга. Джедай резко развернулся, отводя жезл в сторону, и сделал полный оборот вокруг своей оси, чтобы вновь оказаться к противнику лицом. Корран умело парировал удары и делал резкие выпады то мечом, то ногами. Один из этих ударов пришелся противнику в маску.

Юужань-вонг был вынужден отступить, но споткнулся о цветочный горшок. Потеряв равновесие, воин опрокинулся на спину; его ноги запутались во вьющихся отростках декоративного фруктового дерева. Корран не преминул подскочить к противнику и нанес ему два сокрушительных удара. Первый из них вспорол доспехи, а второй полоснул поперек, от бедра до бедра.

Третий и последний юужань-вонг прошипел приказ, заставивший рептоидов начать отступление. Однако атака схлопнулась: снайперы повстанцев наконец поймали воина в прицелы винтовок, и на него обрушился шквал бластерного огня. Воин пошатнулся и поднял руку, словно надеялся отвести жалящие выстрелы в стороны. Броня из вондуун-краба могла выдержать одно-два попадания, однако отразить такой концентрированный огонь ей оказалось не под силу. Юужань-вонг забился в конвульсиях, когда доспехи были пробиты, и через несколько секунд мертвой тушей повалился на покрытую феррокритом землю.