Тёмный Принц

   Сняв нагрудник, он снял свои одежды и окунулся в море, наслаждаясь внезапной прохладой, омывающей его тело. Нырнув вперед, он поплыл под водой, отталкиваясь длинными гребками, и вынырнул на поверхность на некотором расстоянии от берега. Мелкие прозрачные рыбешки плыли под ним сверкающими косяками, и он поднял брызги рукой, засмеявшись, когда они рассеялись во все стороны.

   Хотя бы это было знакомой ему реальностью, и он отдыхал, испытывая это чувство.

   Наконец он начал уставать от моря и направился обратно на берег, сев в мягкий песок и выжимая воду из своих длинных волос.

   Александр поджидал, стоя рядом с его доспехами. - Хорошо плаваешь, - произнес мальчик.

   Аттал проглотил ругательство. Этот ребенок был ему не по нутру. Демон, говорили о нем, не совсем человек, способный убить одним касанием. Мечник кивнул в знак согласия и пересел на камень, давая солнцу высушить свою мокрую кожу.

   - Ты напуган? - спросил принц с обезоруживающе непосредственным выражением лица, голова его при этом была чуть отклонена вбок.

   - Я ничего не боюсь, мой принц, - ответил Аттал. - И любой, кто будет утверждать обратное, ответит за это перед моим мечом.

   Ребенок серьезно кивнул. - Ты очень храбр, раз отважился проделать такой путь и найти меня. Я знаю, мой отец щедро вознаградит тебя.

   Аттал рассмеялся. - У меня три поместья и богатств больше, чем я смогу потратить за всю жизнь. Мне не нужна награда, Принц Александр. Но я бы отдал царский выкуп за то, чтобы снова увидеть Македонию.

   - Мы обязательно увидим ее. Парменион отыщет путь.

   Аттал подавил в себе злое замечание. - Хорошо иметь веру в героев, - вымолвил он наконец.

   - Он тебе не нравится, правда?

   - Мне не нравится никто из людей - кроме Филиппа. А ты глазастый. Будь осторожен, Александр, такой дар имеет и оборотную сторону.

   - Никогда не вставай против него, - предостерег принц. - Он убьет тебя, Аттал.

   Мечник не ответил, но улыбнулся с искренним ехидством. Александр немного постоял молча, потом взглянул македонянину в глаза. - Знаю, о тебе идет молва как о лучшем мечнике царства, а также как о первом доверенном... убийце на службе моего отца. Однако же знай, что если Парменион и умрет по загадочному стечению обстоятельств, я приду именно за тобой. И смерть твоя не заставит себя долго ждать.

   Аттал вздохнул. - Я отправился в этот дерьмовый мир не для того, чтобы слушать твои угрозы, мальчишка. Я пришел тебя спасти. Тебе вовсе не обязательно любить меня - и в самом деле, за что? Я не самый привлекательный человек. Но - если у меня когда-либо и появится причина биться с Парменионом - твои угрозы меня не остановят. Я принадлежу лишь самому себе и следую своей дорогой. Запомни это.

   - Мы оба запомним, - сказал Александр.

   - Чистая правда, - согласился мечник.

  

***

   - Не думай о способе победить Филиппоса, - произнес Хирон. - Это просто невозможно.

   - Нет ничего невозможного, - заверил его Парменион, когда они шли вдвоем по прилегающей к дворцу земле в гаснущем свете заходящего солнца.

   - Ты меня не понял, - продолжил Хирон. - Есть более важные предметы для размышлений. Как думаешь, почему высшая сущность, наделенная столь великой силой, тяготеет к воплощению в бренной человеческой оболочке - пусть даже в теле царя?

   Парменион остановился у ручья и сел на деревянную скамью. - Объясни, - сказал он.

   Хирон растянулся на траве и вздохнул. - Это не так-то просто объяснить. Дух Хаоса не имеет природной формы. Он..

ОНО...

суть дух, очевидно бессмертный и вечный. Так вот, настоящий вопрос - это как он существует. Смекаешь?

   - Пока нет,

маг

, но я очень прилежный ученик.

   - Тогда давай рассудим постепенно. Каков один-единственный величайший момент в твоей жизни?

   - А какое это имеет отношение к теме? - переспросил Парменион, смутившись.

   - Доверься мне, воин, - велел Хирон.

   Парменион глубоко вздохнул. - Много лет назад - словно в другой жизни - я полюбил юную девушку. Она сделала для меня солнце ярче. Она показала мне, что такое жить.

   - Что с ней стало?

   Лицо Спартанца посуровело, синие глаза вспыхнули холодным светом. - Ее забрали у меня и погубили. Давай, говори, в чем дело,

маг

, а то я теряю терпение.

   - Вот о чем я и говорю! - сказал Хирон, встав с земли и садясь рядом с Парменионом. - Я хочу, чтобы ты вспомнил, как чувствовал себя, представляя вашу любовь и проведенные вместе дни, и как затем поменялись твои мысли, когда пришла печаль. Дух Хаоса, может, и кажется неистребимым и вечным, но это не вся правда. Ему необходимо питаться. Не знаю, порожден ли он болью, страданиями и ненавистью, или же наоборот это он отец и мать всех горестей на свете. В данном случае это не имеет значения. Но ему нужен Хаос, чтобы оставаться живым. В теле Филиппоса он шагает по миру, порождая океаны горя. Каждый раб, каждая вдова или сирота познают ненависть; они жаждут мести. Многие годы после смерти Филиппоса македонов будут ненавидеть. Видишь? Его нельзя одолеть, ибо, даже уничтожив Филиппоса, ты лишь продолжишь питать тот злой дух, которым он одержим.