Тёмный Принц

   - Конечно, - ответил Шлем, вытащив клинок из ножен, развернул его и протянул генералу рукоятью вперед.

   - Превосходное оружие. Как ты его раздобыл?

   - Когда я проснулся, он был неподалеку, вместе с броней и шлемом.

   - С чего ты решил, что это твое?

   - Не могу ответить. Я был обнажен и одинок... и это на мне сидело как влитое. Особенно шлем, который, как видишь, расплавился по всему моему лицу.

   Парменион мгновение молчал. - Ты меня озадачил, воин, - сказал он, и Шлем внезапно обеспокоился тем, что человек перед ним сейчас держит в руках его меч. - Откуда мне знать, что ты не подослан Филиппосом?

   - Неоткуда, - ответил Шлем. - Я и сам не знаю.

   - Ты хорошо дерешься. Это к лучшему. То, что ты убил Македонов, дало вооружение мне и Атталу, и за это я благодарен. Такие поступки не похожи на деяния врага. Не похожи, но не невозможны.

   - Понимаю, Парменион. Так к чему это нас ведет?

   - К уделу смертных, так или иначе, - ответил генерал, вернул Шлему меч и пошел дальше.

  

***

   К вечеру следующего дня всадники достигли возвышенности над Мантинейской равниной - широкой ровной территорией между горами на границе царства Арголис. Вдалеке они видели две огромные армии, стоящие против друг друга. Фина спешилась и села на край обрыва, закрыла глаза и воспарила душой над застывшими войсками.

   То, что она увидела, вызвало в ней дрожь, и она вернулась в свое тело, закричав, едва очнулась.

   - Что такое? - спросил Парменион, спешился и опустился на колени, обхватив ее за плечи.

   - Отправь остальных на юг, - прошептала она. - Скажи им, что мы присоединимся позже.

   - Почему?

   - Доверься мне! Тебе надо пойти другой дорогой, но ты должен отправить их дальше. А теперь поторопись, ибо времени осталось мало.

   Парменион подозвал Аттала. - Ты должен на какое-то время продолжить путь без меня, дружище. Веди Александра на юг - до самых Врат, если понадобится. Я догоню вас, как только смогу.

   - Но мы должны держаться вместе, - возразил Аттал.

   - Нет времени обсуждать. Ты должен защищать Александра. Бронт ушел расчистить путь, и вы будете в безопасности на юге. Больше я ничего сказать не могу, потому что больше ничего не знаю сам.

   Аттал тихо выругался, затем вскочил на своего коня. - Береги себя, Спартанец, - крикнул он, поведя отряд на юг.

   Парменион повернулся к жрице. - Говори, - сказал он.

   - Погоди, - велела она. - Битва начинается.

  

Стратег

перевел взгляд на два войска. С такого расстояния они были совсем как резные фигурки, которыми он выиграл первое противостояние со своим недругом, Леонидом, тридцать три года тому назад в ином мире. Они казались игрушками, блестящими и яркими, которые двигались по пыльной равнине. Но это были не игрушки. Через мгновения живые, дышащие люди, будут гибнуть, мечи и копья будут пронзать и вспарывать живую плоть и кость. Армия Македонов, чьи черные плащи и знамена реяли на ветру, уверенно маршировала на врага, кавалерия слева выдвинулась вперед, чтобы свернуть неприятельские фланги.

   Но тут они были встречены контрнаступлением, воины в синих плащах и сверкающих шлемах выехали из своих укрытий среди валунов у подножия скал. Парменион улыбнулся. Это была хорошая стратегия для Спартанского Царя. Напрягая глаза, он сумел рассмотреть монарха, стоявшего в центре спартанской фаланги, триста человек в формации шесть шеренг, по пятьдесят щитов в ширину. То было оборонительное построение, расположенное в середине поля, с наемными дивизиями со всех сторон. - Он хочет, чтобы центр оставался на месте, - сказал Парменион. - Видишь, как они собираются вокруг спартанцев? - Еще одна союзная кавалерия выехала справа, но Македоны развернули свой строй навстречу атаке. Пармениону показалось, что оборона Македонов подвинулась еще до самого наступления, и он с екнувшим сердцем вспомнил, что Филиппос был способен читать мысли врагов.

   Даже несмотря на это атака началась успешно, отбросив врага назад. Спартанский центр ринулся вперед, и Парменион увидел, как Царь оседлал серого жеребца и поскакал к резервной кавалерии на левом фланге. Битва теперь шла полным ходом, огромная масса мужчин сражалась за господство над полем.

   - Теперь! - шептал Парменион. - Возглавь атаку! - И, словно Спартанский Царь услышал его, Парменион увидел, как могучий серый конь пустился галопом, за ним помчались остальные всадники, и солнце засверкало на остриях копий.

   Однако на дальней стороне битвы союзная кавалерия внезапно подалась назад, паника охватила их ряды. Подгоняя лошадей, они бросились с поля прочь. Македоны кинулись в образовавшуюся брешь, окружая центр союзников. Две наемные дивизии дрогнули и побежали, оставив зазор на правом фланге спартанцев.

   - Милостивый Зевс, о нет! - вскричал Парменион. - Он ведь побеждал!

   Спартанский Царь вывел кавалерию из атаки и повел людей в бешеный скач через всё поле боя, пытаясь закрыть зазор, но Парменион знал, что попытка была обречена на гибель. Паника распространялась в войске как огонь по траве, и все, кроме спартанцев, побросали щиты и бросились наутек.