Тёмный привкус восторга

Гектор нагнулся и потянул за плитку. Понадобилось небольшое усилие и несколько рывков, чтобы отодрать кусок. Тайник. С небольшим портативным устройством в центре. «Привет, малыш».

Его охватило волнение, когда он положил устройство в свой ящик с инструментами.

Поднявшись наверх, он обнаружил медиа-зал. С двумя скомканными одеялами на диване место выглядело облюбованным. Его Маркс использовал, чтобы развлечь гостя. Телевизор был выключен, и по экрану шел дневной сериал.

Маркс был холост, и нигде не нашлось сообщений о постоянной девушке. Четыре гостевых спальни, пустые и сверкающие. Затем нашлась хозяйская спальня. Двуспальная кровать осталась не застеленной, обе стороны явно использовались, судя по вмятинам на матрасе. Но неопровержимым доказательством того, что Маркс развлекался с женщиной, стало одежда, висящая в шкафу рядом с его.

Платья, официальные и повседневные. Блестящие рубашки и джинсы с узорами по бокам. Владелица была явно не случайной гостьей на одну ночь. Она здесь оставалась. Часто. Возможно, даже жила, хотя никаких других ее признаков Гектор не увидел. Тогда есть только один способ выяснить личность загадочной девушки. Гектор поставил свой ящик с инструментами и выпрямился. Анализ ДНК с грязной одежды.

Позади он услышал тихие шаги.

Достав свой бластер из кобуры меньше чем за секунду, Гектор развернулся и прицелился. К нему приближалась женщина с вазой над головой. Она готовилась запустить предмет в него, но промахнулась, когда он отпрыгнул в сторону. Ахнув, когда ее повело по инерции, она попыталась восстановить равновесие и напасть на него во второй раз.

— Не двигайся или я стреляю.

Только его рефлексы спасли ее от выстрела после первой же попытки нападения.

Она застыла на месте. Он мог нажать на курок, но не сделал этого, поскольку его терзало любопытство и желание получить ответы прямо сейчас.

Она была Ракой. Редкий вид, который редко появляется на Земле. У нее были длинные золотистые волосы, золотистые глаза, кожа и, помимо Ноэль, она была самой красивой женщиной из всех, что он видел.

Гектор понял, что это его мистическая девушка.

— Положи вазу, — спокойно приказал он. Без сомнения она собиралась ударить его.

Женщина нервно облизнула губы. Даже ее язык был золотым. Сверкающие слезы наполнили ее глаза, когда она с заиканием произнесла:

— П-прошу, не делайте мне б-больно. Это мой дом. В-вы должны уйти.

Сильный акцент. Он был готов поспорить, что она на планете не так давно.

— Положи вазу, — повторил Гектор в этот раз более резко. — Я не хочу стрелять в тебя, но сделаю. Если я выстрелю, ты станешь беспомощной. Понимаешь, что это значит?

Он мог сделать с ней все, что захочет.

Она медленно подчинилась, положив «оружие» на пол. Когда выпрямилась, все ее тело сотрясала дрожь и слезы градом текли по щекам.

— Кто ты? — потребовал он.

— М-маргарет. Жена.

Он выгнул бровь.

— Бобби Маркса?

В досье не говорилось ни о какой жене. Опять же брак с иными нелегален. И заявление Маргарет объясняло, почему Маркс перестал ходить на свидания и почему не показывал ее публике.

Не все были сторонниками чужих. И, поскольку на Раканцев охотились, часто снимали кожу и разрезали на куски ради золота, Марка не хотел бы подвергать опасности ее здоровье.

— Д-да. Бобби.

Она кивнула, и волосы рассыпались по изящным плечам. Одетая в струящееся светло-голубое платье, она выглядела невинной и бесхитростной, словно ангел.

Ему не потребуется много времени, чтобы узнать правда это или нет.

— Я хочу, чтобы ты подошла к кровати и села, — сказал он, и рыдание сорвалось с ее губ. Черт. Следовало быть осторожней с формулировками. Такая просьба чаще всего означает скорое изнасилование. — Я не причиню тебе вреда, если ты не нападешь. Я агент А.У.Ч. и собираюсь задать тебе несколько вопросов. И все. Когда ты сядешь, я опущу пистолет.

Она нерешительно подчинилась. Слезы текли из ее глаз без остановки. Как и обещал, он опустил бластер. Удивление наполнило ее золотистые глаза. Не сводя с нее взгляда, он присел у своего ящика и включил диктофон. Затем выпрямился и расправил плечи.

Маргарет наблюдала за ним, нервно покачиваясь вперед и назад.

Сначала о главном. Эту часть работы он ненавидел больше всего.

— Мне жаль быть тем, кто говорит это, Маргарет, но Бобби Маркс был убит прошлой ночью.

— Что? — Удивление постепенно уступило место ужасу. — Нет. Нет! Я видела его только вчера.

Гектор молчал, давая ей время переварить новости. Сначала она продолжила отрицать его смерть, затем заплакала, потом успокоилась, когда ее охватил шок. Хорошо знакомые ему реакции. С ним было точно также, когда он узнал о брате.

— Когда ты его видела в последний раз? — спросил он.

— Я… я… вчера. Прошлым вечером.

— В какое именно время.

— Я не знаю. Может быть… — Она взглянула на часы, стоящие на тумбочке, словно это могло помочь. — Думаю, около девяти вечера.

Сохраняя тон мягким и непринужденным, Гектор спросил:

— Что он делал до этого?

Слезы застыли у нее на ресницах, и ей пришлось моргнуть, чтобы прояснить зрение.

— Ужинал со мной и своей мамой. Он наконец познакомил нас.

Хорошо. Уже что-то.