Тёмный секрет успеха

Все присутствующие оглядываются на дверь. Похоже, мне удалось заставить их усомниться в моей виновности, иначе появление Лильки не вызвало бы такой ажиотаж. Сомнения, вместе с интересом к моей подруге, рассеиваются, стоит ей перешагнуть порог: на Лильке широкие черные брюки, свободный пиджак и ботинки на низком каблуке, волосы, как обычно, собраны в хвост. Не считая синяков под глазами и худобы, подчеркнутой свободной одеждой, Лилька снова стала походить на саму себя. Пусть в привычном образе хорошей девочки ее сложно в чем-то заподозрить, такое возвращение к истокам мне на руку.

– Вы Зеленова Лилия Дмитриевна, – не дожидаясь, пока она дойдет до кафедры, говорит судья, – тысяча девятьсот девяносто шестого года рождения, студентка, правильно?

– Да, и нет, – еле слышно отвечает Лилька.

– Говорите громче!

– Да, все верно! – ее голос срывается на визг. Сидящие ближе присяжные морщатся. Лилькины щеки вспыхивают, глаза бегают по залу. – Кроме студентки. Меня отчислили из университета.

Жалко. Столько усилий, которые мы вместе приложили на зимней сессии, пропали зря.

– Прокурор, приступайте к допросу.

– Свидетель Зеленова, – закрывает папку с бумагами и поднимается со стула Шумятин, – кем вы приходитесь подсудимой?

– Мы дружим с детского сада.

– Как бы вы охарактеризовали степень вашей дружбы?

– С Алисой, – бросает на меня взгляд и тут же отворачивается Лилька, – то есть с подсудимой, сколько я себя помню, мы были лучшими подругами.

– Как лучшей подруге, подсудимая доверяла вам свои секреты?

– Конечно.

– Какую тайну она открыла вам второго сентября две тысячи четырнадцатого года?

– Мы записывали видео для блога Алисы на Ютубе…

– Какое именно? – перебивает ее Шумятин. Пытается заставить Лильку описать все подробности, чтобы ее рассказ показался присяжным более достоверным.

– Урок по созданию игрушечного слоника из пластиковых бутылок, крышек и коктейльных трубочек.

Молодец, упомянула почти все материалы для поделки. Прокурор неплохо ее натаскал.

– Хорошо, – кивком подбадривает Лильку Шумятин. – Что было после того, как запись завершилась?

– Я напомнила Алисе, – она переводит на меня широко распахнутый взгляд, но тут же опоминается и опускает голову, – подсудимой, как ее отец учил нас делать такую игрушку, когда мы были маленькими.

– Как отреагировала подсудимая?

– Она разозлилась, начала кричать, каким плохим был ее папа. Рассказала, как вместо того, чтобы покупать ей новые игрушки, он мастерил их из мусора.

– В тот день подсудимая поделилась с вами тайной?

– Да. Она призналась, что убила папу.

Зал охнул. Двое присяжных – мужчина предпенсионного возраста и полноватая женщина лет тридцати пяти, похожая на задерганную мать семейства, покачали головами.

– Она объяснила, зачем это сделала?

– Да, сказала, что не могла больше оставаться в родном городе, а папа не давал ей уехать в Москву.

Вот уж не думала, что Лилька способна врать в суде! Кому, как ни ей, знать, что город не имел для меня значения. Переезд в Москву я рассматривала только как возможность построить карьеру. Если бы МГУ и телеканалы находились в шаговой доступности, я бы до сих пор жила в родном городе.

– Подсудимая призналась, как именно она убила отца?

– Она сказала, что взяла яд в кабинете химии, а потом подсыпала его папе в тарелку с макаронами по-флотски.

– Раньше подсудимая говорила вам о том, что украла яд?

– Нет, в тот день я услышала о яде впервые.

– У обвинения вопросов больше нет.

– У защиты будут вопросы?

Взгляд судьи, до этого пристально изучавший Лильку, переходит на Дениса. Тот поочередно наклоняет голову то к левому, то к правому плечу, как будто разминается перед тренировкой в спортзале.

– Свидетель Зеленова Лилия Дмитриевна, – Денис закрывает от меня Лильку широкой спиной в сером пиджаке, – вам известно, что статьей триста седьмой Уголовного кодекса Российской Федерации предусмотрена уголовная ответственность за дачу свидетелем заведомо ложных показаний в суде?

– Д-да, – говорит Лилька, ища взглядом поддержку в зале.

– В таком случае, ответьте на следующий вопрос: кто сообщил подсудимой о том, что реактив, используемый в химической лаборатории, при попадании в организм вызывает отравление, а в больших дозах – смерть?

– Я, – Лилька бледнеет, ее взгляд останавливается на противоположной стене.

– Когда и где это произошло?

– Наверно, в прошлом феврале, на лабораторной в кабинете химии.

– Тогда как вы можете утверждать, что впервые услышали о яде второго сентября две тысячи четырнадцатого года?

Лилькины глаза стекленеют.

– Не знаю, – она моргает, по щеке скатывается слеза.

– Свидетель, – обращается к ней судья, – вы в состоянии продолжить давать показания?

Лилька смахивает со щеки слезу и кивает. На этот раз судья не делает замечаний. Денис перелистывает бумаги в папке.

– Прежде чем продолжить допрос, я прошу разрешения продемонстрировать суду копию библиотечного формуляра Зеленовой Лилии Дмитриевны.

– Прокурор, у вас имеются возражения?

Шумятин кивает Лильке, она еле заметно пожимает плечами.

– Нет, ваша честь.

– Разрешаю, адвокат. Продолжайте.