— Я иду в душ, — не глядя на неё, я расстегнул брюки и сбросил их вместе с боксерами на пол. — Если ты попытаешься бежать, я тебя поймаю. И мы оба будем без одежды. Так что подумай дважды, ладно?
Я хотел, чтобы она бежала, отчаянно нуждался в этом, но должен был усмирить свои желания ради неё и того, что нужно ей. И прямо сейчас ей нужно обеспечить безопасность.
Я крутанул ручки и вошел под душ, закрывая дверь за собой. Чарли должна четко видеть меня через стекло. Я был не против, но потратил все силы на то, чтобы не смотреть на неё. Мысль о том, что она наблюдает за мной, подарила мне такой стояк, что это почти причиняло боль, но я старался держаться спиной к ней настолько, насколько было возможно.
Закончив, я стащил своё полотенце и обернул его вокруг талии.
— Ты готова выходить?
— Да, но я не хочу надевать те же самые вещи, — она была расслаблена, её голос звучал как вода, стекающая по гладким камешкам. — Они пахнут как то место. Как подвал. У тебя есть что-нибудь, что я могла бы одолжить?
Мысленный образ её в одной из моих футболок и на голое тело почти добил меня.
— Да. Погоди-ка, — я мягко подошел к гардеробной в дальнем конце ванной комнаты, наблюдая за ванной краем глаза. Чарли не двигалась. Я вытащил футболку из одного ящика и пару штук трусов-боксеров из другого.
— Это должно подойти на сегодня, — я положил одежду рядом с её полотенцем. — Я повернусь спиной, чтобы ты могла вылезти.
Я надеялся, что она скажет, что я могу смотреть, что она не возражает против того, чтобы я видел её.
Вместо этого она сказала:
— Спасибо, что не смотришь.
— Всегда пожалуйста, — я повернулся спиной, как обещал, и она выбралась из ванны.
Через несколько минут она подошла к закрытой двери. Моя футболка закрывала её полностью, и ей пришлось подвернуть боксеры, чтобы они держались, но, черт побери, она была восхитительна. Её ноги сзади были стройными и гладкими, кожа просто умоляла прикоснуться к ней, исчезая под клетчатой тканью. «
Чарли прислонилась головой к двери и зевнула.
— Ты был прав.
Я отбросил полотенце и натянул свои боксеры, заправляя свой стояк под эластичную резинку.
— Да? В чем?
— Я чувствую себя лучше, — она отпрянула от двери. — В том смысле, что все еще хочу уйти домой, и я теперь больше не фанатка подвалов, и моё лицо болит, но я не чувствую такого…
— Холода.
Она повернулась и окинула меня теплым взглядом, который проник внутрь твердого панциря, покрывавшего мое сердце.
— Да.
Её глаза прошлись вниз по моей грудной клетке, обвели рисунки татуировок, затем проследовали дальше на юг. Её щеки опалило прекрасным румянцем, но она внезапно отвернулась, прежде чем ее глаза опустились на мой член.
— Можно мне открыть дверь теперь?
— Да.
Девушка повозилась с замком, прежде чем протиснуться в мою спальню. Приблизившись к постели, она остановилась и пробежала пальцами вдоль черного одеяла.
— Я буду спать здесь?
— Да.
Я подошел к своему 9-ти миллиметровому пистолету на комоде, пытаясь найти что-то другое, на чем сосредоточиться, кроме её изгибов под моей футболкой.
— Где будешь спать ты? — Чарли подвинулась в сторону изголовья кровати.
— С тобой.
Я подошел со стороны, расположенной ближе к окну, и засунул пистолет под свою подушку. У меня был еще один, спрятанный под прикроватной тумбочкой с удобным доступом в легко открывающейся кобуре, и дробовик в тайнике за рамкой кровати. Не говоря уже об арсенале в моем шкафу и остальных пистолетах, спрятанных по всей квартире.
Музыка доносилась из аудиосистемы в гостиной, сопровождаясь звуками жесткого траха и женских стонов. Нэйт нашел платный кабельный канал.
Глава 9
— Тебе нравится это в твоей тугой маленькой пизде?
— Да, папочка, — последовал ответ.
— Нэйт! Сделай тише! — Конрад стянул покрывало и простыню прочь и нырнул в постель. Он лежал на спине, не спуская с меня глаз.
— Извини, мужик, — звук стал тише. — Но тебе надо видеть эту задницу. Черт. Как две жирные индейки, поджаренные до совершенства.
— Забирайся, — Конрад отогнул простыню и перекинул руку через верх моей подушки.
Легкая дрожь прошла по моему телу, когда я взглянула на него, этого великолепного мужчину, приглашающего меня в постель. Но он был гораздо больше, чем просто картинка. Он был киллером. И даже если он был вежлив со мной, у меня в голове до сих пор раздавался громкий сигнал о том, что нужно бежать.