Тёмных дел мастера. Книга четвёртая

Вскоре, однако, выяснилось, что никаких следов здесь не осталось. Об этом свидетельствовал до блеска отчищенный паркет, а также старательно разложенные по всем углам целые россыпи мелких бронзовых пластинок, похожих на монеты, которые время от времени легонько вспыхивали, исполняя, по всей видимости, охранную функцию. Это блёклое мерцание и помогло старому охотнику довольно быстро заметить расположение ближайших из них, и Гортер, недолго думая, принялся поочерёдно обходить одно такое скопление пластинок за другим, выставив впереди себя полудиск и немного раскачивая его, как маятник, на верёвке.

Такая практика была хорошо знакома Гортеру по его давнишней работе и встречам с магусами-охранниками, служившими в богатых дворянских усадьбах или при городских казначействах. Частью их обязанностей являлось еженощное размещение подобных (в ту пору ещё достаточно больших и заметных) магических опор, зачарованных на запуск оглушительной волны звука, призванной разбудить всех в округе и моментально указать охране, куда бежать. Конечно, пожелай тогда Гортер сменить род деятельности и попытать счастье в ремесле грязного домушника, его, скорее всего, ждал бы куда больший успех. Но, оставаясь выходцем из простого народа, матёрый лучник и по сей день ненавидел всё, что было связано с обычным человеческим бесчестием. И никогда не сомневался в выбранном им в юности пути народного мстителя и охотника за головами, а не простого беспринципного наёмника.

Правда, в этот раз Гортер опять не учёл, что с момента выполнения им последнего официального заказа на устранение главаря банды отлучённых минуло целых двадцать пять лет — и весь его прежний багаж знаний уже изрядно поистрепался. В подтверждение чего бывшему следопыту начали попадаться под ноги достаточно необычные детали, которые в конце концов и помогли ему понять действительное предназначение каждой из погашенных им зачарованных пластинок.

Вначале, работая максимально оперативно, Гортер не замечал того, как на полу позади него словно из ниоткуда возникал то случайный камушек, то нечёткая полоска давно зачерствевшей грязи — и лишь продолжал осматривать совершенно нетронутое убранство каждой из попадавшихся ему по пути комнат. Но когда на очередном повороте матёрый охотник чуть не наступил на большой осколок фарфорового блюдца, которого совершенно точно не видел здесь при первом беглом осмотре, то наконец разобрался, с какой именно магией ему довелось столкнуться.

«Умно…» — с вынужденным уважением признал про себя Гортер, отдав должное современным изобретательным магусам. Теперь они, похоже, не только скрывали охранные посты своих стражников, но к тому же ещё и очень не хотели, чтобы кто-то вмешивался в официальные дела городских блюстителей закона, разыскивая того или иного преступника в своих личных целях. Хотя вполне возможно, что подобная иллюзия, создававшая вид идеально чистой комнаты, использовалась столичными служаками впервые, учитывая, сколько проблем успел им доставить конкретно тот неуловимый поганец, за которым охотился и Гортер. А ещё это куда больше усложняло ситуацию, в которой очутился бывший следопыт, поскольку исчезновение иллюзии могло спровоцировать немедленную ответную реакцию.

Впрочем, продолжая находить позади себя новые отчётливые свидетельства, указывающие на недавнее пребывание в доме кого-то не слишком аккуратного, но зато очень буйного, Гортер всё яснее понимал, что эти следы могла оставить только преследуемая им жертва и никто иной. Вот почему бывший следопыт уже размышлял больше о причине, которая могла побудить этого типа отправиться в столицу сразу после нападения на варгосовскую библиотеку. А также он всё больше сравнивал полученные результаты обыска со своими старыми умозаключениями, относившимися ещё к первой его встрече с этими душегубами. В те годы следопыту удалось установить, что их поведение вовсе не было так хаотично, каким могло показаться на первый взгляд. И сейчас, благодаря столь ценным сведениям, Гортер куда точнее воспринимал вырисовывавшуюся перед ним обстановку, поскольку видел её в совершенно другом свете, будь то побитая посуда, свернувшие из коридора в сторону просторной обеденной комнаты отпечатки сапог или…

На каком-то этапе старательного выявления улик матёрый охотник даже немного оторопел от внезапно начавшей проявляться перед ним панорамы расколотого на части и изборождённого узкими трещинами деревянного покрытия пола. А также небольших островков побитой посуды, щедро присыпанных толстым слоем из комьев земли и пыли.

«Вот оно!» — порадовался Гортер, продолжая обходить со своим полудиском лежавшие повсюду зачарованные пластины. И вскоре убедился, что в раскинувшемся перед ним помещении их находилось гораздо больше, чем казалось сначала. А какая-то часть предметов обстановки и вовсе не раскрывали взгляду своего истинного положения, пока старый охотник не проходил рядом с ними или случайно не задевал ногой.