Тёмных дел мастера. Книга четвёртая

Это были те самые особые произведения искусства, которые старый лучник мастерил, натирая их наконечники опилками, аккуратно сточенными с поверхности полудиска. И всё же вокруг него сейчас творилось слишком много хаоса, а расстояние до основания смерча было ещё слишком велико, чтобы можно было позволить себе сберечь и эти стрелы тоже. Более того, теперь звери из его стада гибли намного чаще, подхваченные потоками урагана или задетые падающими отовсюду обломками воздушной махины. Но даже несмотря на жуткие угрызения совести, которые Гортер испытывал по этому поводу, старик чувствовал, что просто обязан был, так или иначе, сразить человека внутри светящейся сферы. Ведь сейчас именно чёрный колдун один удерживал свой чудовищный коловрат смерти, медленно уничтожавший всё вокруг, а не только их общих врагов. И лишь особая стрела Гортера могла пробиться сквозь магию этого неестественного смерча.

Наконец в какой-то момент бывший следопыт сумел прорвать ряды боевых магусов и выбраться на открытый пятачок. После чего разом отпустил всех уцелевших зверей восвояси, а сам развернул лошадь боком, спрыгнул с неё на твёрдую землю и начал усиленно целиться.

Но, как оказалось, защитные способности полудиска по-прежнему ограничивались пределами не более полутора метров, из-за чего старику пришлось даже присесть, чтобы ноги его не сносило. И в таком положении он снова принялся красться вперёд, как делал это во время дуэли с ао-шиньцем, хотя на этот раз он ощущал вокруг себя просто умопомрачительную мощь, бушевавшую всего в нескольких сантиметрах от плеч, локтей и коленей.

И всё же это его не пугало. Постепенно, шаг за шагом, бывший следопыт проделывал свой нелёгкий путь, пока не стал более ясно различать среди потоков смерча светящуюся сферу, в которой повелительно двигалась крохотная человеческая фигура, указывая руками туда, куда должны были обрушиться новые удары стихии.

Однако было и что-то до жути странное в его жестах. Откуда-то из глубин сознания до Гортера стало постепенно доходить, что это больше не является тандемом черного колдуна и творимой им магии, так как оба они отныне составляют единое целое. Правда, у такого слияния наверняка имелись недостатки, которые отражались на скорости отдельных потоков, отчего старик попробовал подкрасться ещё ближе.

Но, как выяснилось, он ошибся, поскольку Гортера вдруг чуть не накрыло огромной полукруглой аркой из досок, резко впечатавшейся в землю неподалёку. Это падение деревянной опоры могло стоить старику жизни, и лишь каким-то чудом арка приземлилась выемкой внутрь, окружив Гортера своими неровными, обломанными краями.

Застыв на месте, он испытал настоящий ужас, осознав, что если бы попытался сейчас сделать кувырок, то наверняка оказался бы раздавлен.

Но, как ни странно, именно эта арка стала защитой для Гортера от других более мелких осколков, круживших по всей долине. И именно теперь он смог различить внутри сферы то, чего одновременно и желал, и не желал увидеть.

Каким-то образом, преломив искажение, создаваемое магией смерча, амулет матёрого охотника позволил ему взглянуть в лицо Альфреда так, будто бы его цель не была укрыта сейчас всеми этими потоками ветра, земли и мрака. И одного взгляда хватило, чтобы Гортера немедленно стали одолевать достаточно противоречивые эмоции, такие как отчаяние и жалость, вступавшие в конфликт с его желанием прикончить добычу. Ведь из центра сферы на бывшего следопыта смотрел уже не разъярённый жаждой крови всклокоченный бунтарь и не познавший все высшие секреты своей разрушительной силы молодой колдун. На него смотрел беспомощный парень, который просто уже не мог остановиться, а лишь всё больше и больше наращивал свою мощь, пытаясь стать тем, чего попросту не могло существовать в этом грешном мире.

И, словно в ответ, обратился к Гортеру перетянутый сотней мелких светящихся трещинок оскалившийся лик Альфреда, глаза которого уже практически полностью заволокло светящейся пеленой чистой силы. А ещё в них в полной мере отражались пляшущая агония и одержимость разрушением. Правда, даже в таком состоянии Альфред вполне ясно дал старому лучнику понять, что просто не имеет права останавливаться. Поскольку тогда, как и говорил чёрный колдун, его жизнь в один момент утрачивала всякий смысл, а каждое когда-либо совершённое им деяние лишалось необходимой значимости.

Увы, но после увиденного в Гортере больше не осталось сомнений, и он слишком хорошо понимал что должно было произойти дальше. Потому со щемящим чувством в груди матёрый лучник всё же позволил рукам нехотя ослабить тетиву, а сам с тоской уставился на стремительно приближавшийся к нему рукав вихревой воронки. По всей видимости, Альфред больше не осознавал кто находился перед ним. А может быть, специально направил эту воронку в сторону Гортера из желания попытаться нахрапом пробить антимагический барьер и наконец уничтожить проклятый лук старика.