Тёмными тропами

Следующие два года промелькнули просто неимоверно быстро. Люк чувствовал себя так, словно взлетел в космос, расправив крылья, и сила притяжения более не имеет над ним власти. Это было просто восхитительно! Однако, было и некоторое «но», тянущее его вниз, словно неучтенный груз.

Люк обнаружил, что любовь-любовью, а предмету страсти надо соответствовать. Лея была очень образованной девушкой, иногда, по его скромному мнению, излишне образованной. Поначалу ее ум просто вводил его в ступор, но несколько тихих насмешек от окружающих, недовольный взгляд принцессы, и зашевелившееся в груди странное осознание собственной ущербности мотивировали его на подвиги. Да и самому было неприятно блеять что-то непонятное в ответ на мудреные вопросы жаждущих пообщаться с героем Восстания.

Люк был упрям, когда ему попадала вожжа под хвост – а попадала она довольно часто, – и тогда легче было его убить, чем заставить изменить собственное мнение, что довольно странно сочеталось с достаточно миролюбивым и мягким характером… опять-таки, со своими маленькими, но очень существенными нюансами. Сейчас это упрямство помогло ему не сдаться, осваивая множество самых разных вещей, начиная с умения красиво и правильно говорить, до починки крестокрыла с помощью мотка проволоки и выдранных непонятно откуда деталей.

Люк развивался, желая стать достойным своей принцессы, он учился, причем не только привычным для остальных вещам. Появился Бен. Старик пришел в виде Призрака, и сходу насел на парня, муштруя, словно злобный сержант зеленого новичка. Уже потом, спустя годы, Люк задаст себе, да и ему очень интересные вопросы… Почему обучать его Бен начал только после своей смерти? Почему вообще так поздно? Разве не проще было начать обучение с детства? Если он Избранный и вообще весь из себя Мессия Света и ему суждено сразить Тьму? Он задал эти вопросы и множество других, вот только внятных ответов не получил. Впрочем, тогда они были ему уже не нужны.

Время пролетело со скоростью гоночного спидера, Люк уже почти решился пригласить Лею на свидание, переводя их дружеские отношения на новый уровень, но жизнь нанесла коварный удар. Подло. В спину. В самое сердце.

– Я твой отец!

Люк орал от боли, но не физической, душевной. Он смотрел на того, кого считал убийцей своего отца и всем своим естеством ощущал истинность данного утверждения. Вейдер протянул к нему руку, но Люк просто не мог заставить себя пошевелиться. Мозг застыл в ступоре. Выбор был кошмарным. Сражаться… что самоубийственно в его покалеченном состоянии, или принять предложение. Немыслимо. Просто невозможно… Всего два варианта, из которых ни один не подходил. Однако, Люк не был бы Скайуокером, если бы не нашел третий способ.

Он просто разжал руку и шагнул в бездну.

Потом он вспоминал этот день с болью и щемящим чувством нежности… потому что именно тогда, когда он падал вниз, Люк впервые коснулся своим разумом разума Леи. Теплое дыхание поднимающегося по светлеющему небу солнца. Аромат весны и уют дома. Вот, что он ощутил в тот самый миг. Он запомнил его навсегда. Потом, когда он упадет во Тьму, именно это воспоминание даст ему силу существовать дальше, ведь жизнью это назвать будет нельзя.

В тот раз ему повезло. Как везло и до, и после… Они удрали, а в глазах Леи он впервые увидел чувства, отличные от дружеских, словно его ранение сорвало в ней какие-то запреты. Он смотрел, как она хлопочет вокруг него, ругая за то, что не бережется, и чувствовал, что в глубине души ворочается что-то… темное.

– Присоединись ко мне, и мы будем править Империей! Вместе! Как отец и сын!

Люк не хотел даже думать о таком, он горячо отвергал все сомнения в правильности своего поступка под одобрительным взглядом Бена, а сам прекрасно понимал. Он сбежал не от Вейдера. Он сбежал от себя.

Именно это он видел потом, проходя испытания на Дагобе, именно свое лицо он обнаружил под черным шлемом. Ему бы задуматься, почему это именно так, но Йода недаром был Великим магистром, и недаром он столько лет твердо держал джедаев в маленьком когтистом кулачке. Мудрый магистр, страдающий избирательной слепотой, очень умело отвлек своего последнего ученика от терзавших его сомнений и вопросов, ведь орудие не должно испытывать ничего, кроме тотального чувства долга. А для девятисотлетнего магистра он был именно орудием.

Возвращение на базу снова поколебало его уверенность. Лея, которой Хан начал оказывать недвусмысленные знаки внимания, с недоумением и недовольством смотрела на его душевные терзания. Йода слишком хорошо прочистил Люку мозги насчет привязанностей и качеств истинного джедая. Скайуокер метался, не в силах определиться: он хотел стать настоящим джедаем, нести добро в галактику и идти путем Света, вот только желания все чаще стали его одолевать, и были они почему-то очень даже темные. Слишком… личные. Он мучился, чувствуя, что сердце рвет от боли при взгляде на то, как Хан обхаживает Лею, в конце концов Люк почти решил плюнуть на все и объясниться с ней наконец, но жизнь снова нанесла коварный удар. Как всегда – в спину.