Тиран

— Но ты не вернул мне жизнь, — поправила я Кинга. Прижала свои ладони к его лицу и, держа его в руках, искала в глазах Кинга любой признак того, что мои чувства к нему были ошибкой, но нашла кричащую потребность исправить то, что оказалось сломленным между нами. На глазах появились слезы. — Ты отнял ее.

Кинга приоткрыл рот. Скользнул большим пальцем по моей нижней губе, поворачивая голову и прокладывая дорожку поцелуев по моей руке.

— Мурашки, — заметил Кинг, пробегая пальцами по уже поморщившейся коже. Я прикусила губу и подавила стон.

— Это просто жар, — соврала.

— Ты чертовски права, — прорычал Кинг, заламывая мое запястье у меня за спиной. Его рот обрушился на мой. Мы превратились в звуки сталкивающихся губ, стук зубов друг о друга, всплеск воды от каждого движения, пока пытались удержаться. Это не было красиво.

За нас говорила потребность.

— Я все еще, бл*дь, зла на тебя за то, что ты оставил меня, — сказала я в его рот, пока языками мы совершали то, что жаждали сделать другие части моего тела.

Кинг замер и отодвинул мое лицо от своего, грудь каждого из нас поднималась в унисон, мои возбужденные соски упирались в его горячее, твердое тело, пока мы дышали вместе. Наше дыхание смешивалось с воздухом. Кинг провел рукой по одной стороне моего лица и прижался к нему ладонью.

— Я не оставлял тебя, щенячьи глазки. А освободил тебя.

Шок отнял возможность двигаться.

— Освободил меня? — Спрятать боль в голосе не получилось. По какой-то причине «освободил меня» звучало хуже, чем «оставил».

Кинг провел языком по мочке моего уха, крепко прижимая к своему теплу. Холод спускался по моему позвоночнику, проникая в каждую пору, и не имел ничего общего с температурой дождя.

— Я пытался освободить тебя, щенячьи глазки. Ради Макс. Но после с моим планом возникла большая проблема, и не важно, что случилось, это никогда бы не сработало, — признался Кинг.

— Почему это? — спросила я. Мне нужно было узнать, но в то же время нуждающаяся пульсация между ног становилась сильнее. До облегчения и освобождения оставалось лишь пара кусочков ткани между нами.

— Проблема была в том… что ты никогда не оставляла меня, — прорычал Кинг, впиваясь губами в мои. Он простонал в мой рот, когда я потерлась о него напротив его напряженной эрекции. Отодвинул ткань моих шорт в сторону, и в момент, когда его указательный палец оказался во мне, я содрогнулась. Кинг проник в меня, и на секунду мои глаза закатились назад, пока он не вытащил его. Я вскрикнула от разочарования, ерзая напротив него, нуждаясь, чтобы он заставил меня чувствовать что угодно, только не пустоту.

Кинг спустил меня со своей талии и сдернул шорты вниз по моей заднице. Я выступила из них, и он бросил их на берег. По-прежнему удерживая меня одной рукой, он расстегнул ремень и джинсы. Затем отодвинул мое белье в сторону.

— Обними меня ногами снова. — Я сделала так, как он сказал. Мой клитор пульсировал напротив его твердого ствола. Кинг поднял меня достаточно, чтобы поместить на уровне со своим членом. — Это будет быстро и грязно, детка, но мне нужно почувствовать тебя. — Он насадил меня на себя, заполнив одним движением. Когда встретился с сопротивлением, которое оказывала ему моя узкая щелка, Кинг толкнулся сильнее, словно умирал с голоду по мне. Чем глубже он погружался, тем громче стонал.

— Бл*дь! — произнесла я громким шепотом. Мне нужно было, чтобы он начал двигаться, но ощущение наполненности им поглощало с головой.

— Да, малышка. Таков был е*аный план. — Кинг толкнулся глубже в меня одним сильным, жестким толчком, отчего мои бедра задрожали.

— Черт тебя подери, бл*дь. Ты такая до ох*рения узкая, — выругался Кинг. — Я люблю эту чертову киску. Мою чертову киску.

Я держалась за его затылок, пока он трахал меня с такой яростью, которая говорила, что именно он имел в виду, когда сказал, что ему нужно почувствовать меня. И это напоминало мою потребность в нем.

— Да. Да, твоя. — Я рьяно закивала, когда он нашел сладкий ритм, лаская меня изнутри, создавая водоворот воды вокруг нас. Давление внизу живота усилилось. Каждый его толчок я встречала новым сжатием плоти, что оставляло меня почти без воздуха. Его движения становились продолжительнее, сильнее, резче.

— Как чертовски обалденно чувствовать тебя на моем члене, — выдохнул Кинг. Я была готова наконец признать свое полное отсутствие контроля над этой, большей чем сама жизнь, связью, что мы разделяли. Это не была капитуляцией. Это было сражение без шансов для меня выиграть.

Сражение, в котором я даже не хотела принимать участие.

— Это. Ты. Это все, — простонал Кинг. Удерживая мои бедра руками, он сжал меня сильнее, вколачиваясь снова и снова, с каждым толчком заполняя меня до основания, пока мои мышцы сжимались вокруг него, и когда он вышел из меня, я обхватила его руками, нуждаясь в большем. Сидела на нем, прижавшись лицом к его щеке со щетиной, пока красивейший мужчина, которого я любила, вбивался в меня без пощады.

Без прощения.