Тиран

— Она чертовски красивая, мужик. Я называл девушек горячими, сексуальными, суперскими, но с уклоном в стиле «я бы все равно трахнул твою задницу в трейлере». Она другая. Девчонка вроде нее должна держаться подальше от любого, кто хоть каплю напоминает белые отбросы из Флориды вроде нас.

Я вынул пистолет из кобуры и положил его на столик.

— Ты собираешься сказать что-то, после чего мне пригодится вот это? — спросил я.

Но на его лице со светлой бородой отражалось другое, и это выводило меня из себя.

Он хотел защитить малышку.

Потому что любил ее.

Мне хотелось опустошить всю обойму в его долбаную грудь, но я не сделал этого. Потому что понимал — малышка воплощала все и сразу в одной красивой долбаной упаковке, и не ее вина, что это видели все, включая Медведя. Но ему будет плохо, если он когда-либо воспользуется этим.

Если он когда-либо коснется ее, то я буду стоять над его трупом с дымящимся пистолетом, и все равно не испытаю ни малейшего чувства вины, потому что он сам будет виноват.

Медведь это знал.

— Бл*дь, опять твой пистолет, — фыркнул Медведь, — ты с самого начала знал, что она мне нравилась. — Он стряхнул пепел со своей сигареты в пустую бутылку из-под пива. — Как же мне жаль, что я отправил ее к тебе наверх в ту ночь. Что не оставил ее себе. — В его голосе угадывалась грусть. — А потом узнал, что ты так и не трахнул ее тогда, поэтому я был вне себя от ярости, когда ты появился на пристани, — Медведь сделал еще одну затяжку. — Ты мой должник, отморозок.

Именно благодаря тому, что он отправил ее в мою комнату в ту ночь, я положил глаз на малышку, и это была единственная причина, из-за которой мой кулак еще не врезался в его нос.

Нам нужно было сменить тему разговора прежде, чем произойдет что-то, о чем мы оба пожалеем. Я — потому что он был моим другом. Он — потому что его тело наполнится свинцовыми пулями.

— Ты так и не ответил на вопрос, говнюк, — Медведь наклонился вперед. — Почему она?

Я пожал плечами.

— Не знаю, — прозвучал честный ответ. — Это просто еще одна истина. Типа, почему небо голубое. А трава зеленая, — пожал плечами я. — Она — моя. Просто моя. Знай это.

— Ты когда-нибудь думал о том, что она заслуживает лучшего, чем это дерьмо? — Медведь махнул рукой на комнату. — Чем ты? — я кинул на него вопросительный взгляд. Если до этого разговора границы еще соблюдались, то сейчас их стремительно переходили. — Я не себя имею в виду, придурок. Просто… лучшего, чем все это. Чем эта жизнь.

— Конечно, — я подкурил сигарету и затянулся, бросив зажигалку на столик. А затем посмотрел на Медведя и улыбнулся.

— Но у нее не будет лучшего… у нее есть я.

Мне едва ли удалось произнести задуманное, потому что бетон и сталь посыпались на нас со всех сторон, разлетевшись по квартире, как торнадо.

Я пригнулся, упал на живот и укрылся за кофейным столиком. Кашель душил меня, потому что в легкие забилась пыль. Я прищурился и стал вглядываться в том направлении, откуда прозвучал взрыв.

Огромная дыра зияла там, где секунды назад была стена.

От нее остались только обломки, огромная куча дробленых бетонных блоков покрывала гостиную.

И диван, стоявший у той стены.

А вместе с ним и человека, лежавшего на том диване.

Медведя.

 

Глава 8

Доу

Было очень рано. Или поздно.

Или… что-то.

У меня наконец-то появилось воспоминание о ком-то, кого я знала до потери памяти, и этим человеком оказалась та, с кем произошло знакомство и после.

Никки.

Моя лучшая подруга еще с тех времен, когда мы бегали в подгузниках.

Она же шлюха, которая словно делала мне одолжение, позволив находиться рядом с ней все то время, пока мы обе пытались выжить на улицах.

Я не сомневалась, что именно связь между моим прошлым и настоящим помогла мне вспомнить. Это был единственный понятный момент. Все остальное напоминало вождение машины с грязными стеклами, безуспешные попытки посмотреть в пыльное лобовое стекло, чтобы увидеть дорогу.

Почему Никки, зная меня и понимая, что когда-то мы были практически сестрами, предложила мне продать себя байкеру на вечеринке Кинга взамен на теплую постель и защиту?

Я была не в силах уснуть из-за большого количества вопросов, крутившихся в моей голове, поэтому вышла на переднее крыльцо, присела и начала рассматривать фотографию Никки в рамочке.

Кинг был не единственным, кто лгал мне все это время.

— Почему ты не рассказала мне о том, кто я? Кем была? — спросила я у фотографии, пробежав пальцами по серебряной рамке.

— Эй, Рэй! Много времени прошло! Как жизнь молодая? Путешествие прошло удачно? Как тиран поживает в эти дни? — я посмотрела на стоявшего на нижней ступеньке почтальона. Стало светло, но я даже не помнила, когда взошло солнце. На мужчине были одеты темно-синие шорты с носками в цвет. На лице сияла такая широкая улыбка, что либо он был одним из самых счастливых людей на земле, находился под действием наркотиков, ну или являлся настоящим психом.