Тирания Ночи

Под платформой рулевого все же был небольшой закуток. Там Элс нашел впавшую в забытье женщину. Ша-луг выволок ее на палубу. Он точно знал, что никогда прежде не видел колдунью, но почему-то она казалась ему знакомой.

Она была невысокая, плотного сложения, со смуглым, без единой морщинки лицом. Ее яркий полотняный наряд не имел ничего общего с одеждой, которую носили пираты. Скорее, он напоминал платье рыночной гадалки. И еще она была совершенно лысой.

Зачем колдунья обрила голову? Что это значит? Элс не помнил, чтобы гадалки сбривали волосы и носили парики. А парик она точно носила – он валялся тут же под навесом. Тейдж наткнулся на него, когда искал, чем бы заткнуть ей рот.

Заткнуть рот и связать руки. Пока ведьма не может сопротивляться, надо ее обездвижить.

По набережной вслед за кораблем бежала толпа кальзирцев. А еще раньше несколько самых отважных погрузились в лодки и пустились вдогонку за Элсом.

Да, положение хуже не придумаешь. Он один, без поддержки, продрог до костей, на руках опасная пленница, да еще враги преследуют по пятам. Может, заманить парочку на борт, а потом разоружить и заставить управлять судном?

План смелый, но шансов на успех мало.

Запястье пульсировало, но меньше, чем когда Грейд Дрокер пытался его убить. Боль не слишком острая. Талисман не предупреждал об угрозе, а просто откликался на присутствие волшебной силы. А рядом с Дрокером теперь Элс чувствовал лишь едва уловимое покалывание в руке.

Бегущие по берегу пираты неожиданно столкнулись с отрядом ополченцев, вооруженных арбалетами (правда, те не умели толком с ними обращаться). Неумехи схлестнулись с неумехами, и те неумехи, которые могли демонстрировать свое неумение на расстоянии, одержали победу.

Преследователи на лодках не торопились подходить вплотную. Вероятно, каждый ждал, пока это сделает кто-нибудь другой.

Наконец судно Элса перестало крутиться, развернулось носом к южному берегу и двинулось по течению. Тейдж вспомнил небольшие лодчонки, снующие по каналам в Сонсе, такими в одиночку управлял один человек при помощи длинного весла. Может, огромное неповоротливое кормовое весло можно использовать таким же образом? Покрутив его так и сяк, Элс направил посудину к северному берегу.

Судно уткнулось носом в полузатонувшие бревна, прибитые к берегу возле руин какого-то древнего строения, воздвигнутого еще во времена Древней Империи.

Элс нашел тяжелый камень с дыркой, который пираты использовали в качестве якоря, продел в него веревку и зашвырнул прямо на кучу бревен. Потом надежно закрепил второй конец веревки и забросил на плечо свой смуглый трофей.

Старкден была весьма тяжелой, хотя он и снял с нее все украшения и безделушки, которые могли оказаться волшебными амулетами. Сгибаясь под тяжестью своей ноши, Элс с трудом выбрался на берег. Сколько усилий! Перед смертью она должна рассказать ему что-нибудь стоящее.

Ведь выбора у Тейджа нет. Колдунья слишком много знает.

22

Коннек, путешествие герцога Тормонда

Когда стало ясно, что герцога Тормонда отговорить не удастся, политические фракции Коннека возжелали в меру своих сил повлиять на ход предстоящих переговоров.

Да, Тормонд IV, герцог Кауренский, владыка Коннека, Великий Недотепа, вознамерился обратиться лично к патриарху и разрешить все возникшие между ними недоразумения, чтобы в Коннек больше не отправляли на убой несчастные армии.

Большинство сходилось во мнении, что герцог намеренно не желает видеть очевидного: встреча с патриархом ничего не изменит, а Безупречный просто хочет обобрать самый богатый чалдарянский край, чтобы оплатить свой священный поход в Святые Земли.

К свите герцога примкнул брат Свечка, а вместе с ним Микаэль Кархарт, епископ Лекро, Тембер Серт, сын Тембера Ремака, и другие неугодные патриарху. Многие путешествовали инкогнито, но шпионам Безупречного было прекрасно известно, кто есть кто.

Орудия церкви порой были так же вездесущи и коварны, как и Орудия Ночи, а уж бед от них приключалось даже больше. Ведь Ночь отличалась жестокостью и обычно карала всех без разбора.

Сэр Эарделей Данн решил не ехать в Брот – не потому даже, что сама мысль об этом визите ему претила, а потому, что в Коннеке следовало оставить надежного человека из-за Реймона Гарита. Сэр Эарделей подозревал, что юный граф замышляет очередное бесчинство.

Зато вместе с Тормондом ехала его сестра. Изабет должна была представлять в Броте своего мужа. Король Питер желал видеть Коннек независимым – его вполне устраивало, что алчный Арнгенд отделяет от Наваи другое государство. И у Питера имелись средства воздействия на патриарха: Реконкиста была важна для Безупречного, она выставляла его владычество в выгодном свете.

К тому же безопасность патриарха зависела в том числе и от опытных воинов короля Питера, ведь личная гвардия его святейшества состояла из двадцати четырех навайских ветеранов, получивших этот пост в награду за преданность истинной вере.

А еще в коллегии не последнее место занимали принципаты из Диреции, и Безупречному нужна была их поддержка.