Тирания Ночи

Брат Свечка помогал крестьянам и рассказывал о своей вере. Местные прамане находили его весьма забавным, а чалдаряне, коих здесь насчитывалось около трети, думали, что в мейсальской ереси, возможно, что-то и есть.

На Шиппене не очень-то жаловали епископальную церковь и патриарха.

Монах искренне желал епископу Лекро хоть как-нибудь отвлечься. Тот чувствовал себя на острове как рыба, вытащенная из воды, – пастырь без паствы. Сошедшие с «Таро» коннектенцы были либо мейсалянами, либо терлиагскими праманами, либо епископальными чалдарянами, отдающими предпочтение Безупречному V, а не Непорочному II.

– Брис, я не хочу тебя расстраивать.

– Знаю. Я сам выкопал себе могилу, когда решил отплыть на одном корабле с другом. Надо мне уже тихо лечь в нее и не скулить.

– Купи себе осла и отправляйся вдогонку за графом Реймоном.

На Кальтиум-Циданту опустился вечер. Брат Свечка потягивал местное вино, на удивление вкусное. Это путешествие походило скорее на школярские каникулы.

На Шиппене все казалось неважным: пусть где-то там далеко идет война, гибнут люди, великие борцы за веру сходятся в смертельном поединке, чтобы доказать, чьи догматы истиннее.

На этом острове никто не стремился проповедовать, никто не рвался в бой, чтобы сделать своего бога единственным.

Брат Свечка вовсю наслаждался каникулами – бездельничал и вел разговоры ни о чем с любым, кто соглашался беседовать. Вокруг, в большом мире, если верить доходившим на Шиппен тревожным вестям, вершилось страшное.

Но на той стороне пролива Райп, где оказался нынче монах, никто и ухом не вел.

30

Аламеддин и Кальзир

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. И обходится оно обычно дороже, чем предполагалось. Граальский император надеялся вовремя перейти Вейлларентиглийские горы и помешать кальзирцам собрать урожай. Лишь несколько отрядов Вондеры Котербы сумели это сделать. Отряды эти, которые сопровождали имперские разведчики, не очень-то годились для серьезного сражения, но им без труда удалось разогнать тех немногочисленных оборванных кальзирцев, что попались им на пути. Никто из врагов так и не применил того страшного праманского колдовства, которым всех чалдарян пугали с колыбели.

В Кальзире царил такой же хаос, как и в Фиральдии. Несколько мелких князьков решили перейти на сторону врага, чтобы сохранить свои владения, но ничего этим не добились. Безупречный не желал заключать договор с неверными.

А люсидийцы и дринджерийцы жестоко расправлялись с теми, кого подозревали в предательстве.

Бротский полк под командованием Элса успел разрастись до четырех тысяч (в дополнение к вьючным животным и прибившимся дармоедам). Но, как и другие подобные войска, из-за разных неурядиц и политических дрязг он сильно задерживался.

Элс и его солдаты демонстрировали настоящие чудеса строевой подготовки и дисциплины, вызывая всеобщее восхищение. Даже Феррис Ренфрау, ненадолго оторвавшись от шпионских дел в Кальзире, пару раз неохотно выразил одобрение.

Но превосходно подготовленный бротский полк тем не менее никак не мог выступить в поход, поскольку высокопоставленные особы никак не могли договориться между собой и отдать нужный приказ.

Точно по тем же причинам не могли выступить и добровольческие ополчения, собранные в епископальных государствах.

Пять кланов желали извлечь как можно больше из кальзирской кампании. Патриарха, коллегию, Братство Войны и все те города, где собирались войска, тоже обуревала жадность. Все были настолько уверены в победе, что никто и думать не думал о том, чего будет стоить этот поход.

– Мое терпение кончилось, – сказал Элс. – Нужно как-то выбраться отсюда, подальше от этих безумцев с младенческими мозгами.

Они собрались на небольшой внутренний совет. Минуло уже больше месяца с той даты, на которую Ганзель наметил начало похода.

– Да пожалуйста, – отозвался Горт. – Можем отсылать на юг готовые отряды. По одному в день. С транспортировкой Титус все уладил. Иначе все пойдет прахом.

– Хорошая мысль. Сколько у нас времени? Когда важные шишки поднимут крик?

Перемещать небольшие отряды Элс мог и без одобрения дюжины спорящих друг с другом инстанций.

– Все зависит от того, кто первый обратит внимание. Скорее всего, это будет Ренфрау. Но он почти безвылазно торчит в Кальзире. Шпионит. Тамошние дэвы раздобыли для нас очень важные сведения. Но они боятся. Мы ведь тянем и тянем, а люсидийцы и дринджерийцы в последнее время на месте не сидят. Дэвы опасаются, что они всё поймут и жестоко покарают их единоверцев.

– Титус, – спросил Элс, – а ты что думаешь?

– Он прав. Кальзирские дэвы напуганы. Дэвы всегда и везде боятся. Такова наша доля.

– Мне нечем их успокоить.

– От вас, господин, они этого и не ждут.

Дэвы исправно помогали Тейджу, не давая ему ни малейшего повода для разочарования, хотя их поразительно слаженная работа не могла не всколыхнуть старые подозрения. Быть может, правду рассказывали в старину о дэвских братствах, которые тайно правят миром?