Тираны России и СССР

Антонов-Овсеенко вызван из Испании для назначения наркомом юстиции (и назначают, чтобы успокоить коллег за границей). Лев Карахан вызван из Турции, ему предлагается должность посла в Вашингтоне. Оба были арестованы и расстреляны в Москве.

Сокамерник Антонова вспоминал: «Когда его вызвали на расстрел, Антонов стал прощаться с нами, снял пиджак, ботинки, отдал нам и полураздетый ушел на расстрел».

21 год назад, в шляпе набекрень, с волосами до плеч, он объявил низложенным Временное правительство. Теперь его босого вели к расстрельной камере.

Карахана расстреливали в славной компании «немецких шпионов». Вместе с ним, бывшим послом, бывшим заместителем наркома, пошел на расстрел и бывший секретарь ВЦИК Авель Енукидзе. Оба пожилых красавца были весьма неравнодушны к балету, а точнее — к балеринам. Имена Карахана и Енукидзе часто объединялись в эротических рассказах о жизни придворного Большого театра. Так что, объединив их в смерти, «добрый Иосиф» был настроен шутливо.

Их расстреляли в декабрьскую ночь накануне дня рождения Хозяина, на котором так часто веселился его друг Енукидзе.

Весь 1937 год продолжалось истребление дипломатов и разведчиков. Отравили главу разведки Слуцкого и устроили ему пышные похороны, чтобы не пугать сотрудников. И отзывали, отзывали резидентов… По возвращении они тотчас получали назначение в новую страну, о чем и успевали сообщить коллегам за рубеж. Перед новым назначением им давали заслуженный отпуск. Они уезжали отдохнуть в роскошный санаторий, вернувшись, получали документы для новой работы. Их провожали друзья на вокзале. Поцелуи, прощание. На первой же станции в их купе входили…

Слухи об уничтожении коллег докатывались до резидентов, и все-таки они продолжали покорно возвращаться. Отказались вернуться считанные единицы.

В 1937 году два кадровых советских разведчика — Рейсс и Кривицкий — стали невозвращенцами. Вскоре к ним прибавился уже неоднократно упоминавшийся нами генерал Александр Орлов (настоящее имя — Лев Фельдбин).

Во второй половине 20-х годов он руководил резидентурой в Париже, в 1933–1935 годах действовал в Германии, Австрии, Швейцарии. В 1936 году — в период открытых процессов — был отправлен в Испанию, где шла кровавая Гражданская война. Хозяин не только посылал в Испанию советское вооружение, он наводнил республиканскую армию своими военными советниками, подлинными и мнимыми — агентами НКВД. Из Испании сталинские шпионы расползались по Европе, вербовали новых агентов.

Орлова назначили заместителем Главного военного советника республиканской армии. Его официальной задачей было организовать разведку, контрразведку и партизанскую войну в тылу Франко.

Но была и неофициальная. Как рассказал в своей книге воспоминаний генерал НКВД Судоплатов, Сталин в Испании осуществлял еще одну тайную цель — расправиться со сторонниками Троцкого, съехавшимися со всего мира сражаться за испанскую революцию. Хозяин устроил там кровавую охоту: агенты НКВД и верные коминтерновцы обвиняли троцкистов в шпионаже и беспощадно расстреливали. Так что пришлось Орлову участвовать и в этой «войне между коммунистами», как назвал ее Судоплатов.

Но главной заслугой Орлова стала другая, сверхсекретная миссия. Когда силы Франко приблизились к Мадриду, Орлов получил шифрованную телеграмму от «Ивана Васильевича» (так иногда подписывался Сталин в секретных телеграммах — именем своего любимого героя, царя Ивана Грозного). Орлову было приказано уговорить правительство Испанской республики вывезти в СССР золотой запас, и ему это удалось. Золото хранилось в приморском городке Картахена, в пещере. До конца своих дней Орлов помнил, как, войдя в пещеру, увидел гору ящиков — 600 тонн золота…

Хозяин потребовал, чтобы при вывозе золота не осталось никаких «русских следов», так что Орлову стало понятно: Сталин не собирался когда-либо его возвращать. Видимо, бережливый Хозяин считал это золото справедливой платой за помощь в войне.

Орлов вывез испанское золото под именем Блэкстона — представителя Национального банка США.

Все это время он внимательно читал в «Правде» отчеты о московских процессах и понял: шло уничтожение ленинской партии. Так что ему — старому большевику, работавшему в ГПУ с 1924 года, нетрудно было предвидеть собственную судьбу. И когда в 1938 году Орлов получил срочный вызов на некое секретное совещание на советском теплоходе, он не сомневался: его час наступил. И вслед за Рейссом и Кривицким остался на Западе. Зная, как беспощадно карал Хозяин перебежчиков, Орлов написал письмо, где предложил ему сделку: если Сталин не предпримет попыток расправиться с ним или его близкими, он обязуется молчать обо всем, что знает. Хозяин не ответил, но Орлов остался жить. И только после смерти Сталина опубликовал свою книгу о тайнах НКВД, которую мы так часто цитируем.