Читаем Тишина — страшный звук (СИ) полностью

Стоило ему пойти дальше, как до него дошло, что крики стали только громче, ведь он шёл прямо к ним навстречу. Чудно. Он совершенно не думал, что им будет до него хоть какое-то дело, но и он не собирался быть тем, кто вмешивается в чужие дела, и если они были пьяными… Ну, пьяные люди часто делают глупости, и ему не хотелось лишний раз испытывать судьбу, подходя к ним слишком близко.

Почти поравнявшись с ними, он бросил неодобрительный взгляд в сторону трёх парней, окружавших четвёртого. Бедный парень лежал на земле, прикрывая голову руками, пока они пинали его дрожащее тело.

Билла беспокоило только то, как бы быстрее пройти мимо них, но его слух тут же уловил несколько оскорблений, и, даже несмотря на то, что его едва ли заботило, что сказали другие и по какому поводу они дерутся, он бы не позвал на помощь, чтобы не привлекать к себе их внимания.

— Давай, — выкрикнул один из них, — поднимайся, ты, ебаный пидор! Не строй из себя маленькую сучку!

Билл высоко приподнял брови и пристально посмотрел прямо на них, услышав ещё больше эпитетов в сторону парня, которого вновь бросили на землю. Большинство из этих слов были уже знакомы слуху Билла.

Он думал только о том, чтобы проигнорировать это и пойти дальше, как понял, что тот, кого они избивали, не произнёс ни слова. Он просто лежал там, пытаясь защищаться от ударов и отбиваться в ответ так, как мог, но всё происходило в тишине, он не кричал, не умолял их остановиться и не отвечал ничего на грубые оскорбления.

Даже не понимая, что делает, он направился прямо к группе парней, приподняв вверх голову и ступая уверенным шагом, прекрасно зная, что они могут отправить его в нокаут за пару секунд, если пожелают, но ему бы не хотелось устраивать такого шоу.

— Эй! — Крикнул он. — В чём проблема? Оставьте его.

— Брось, Билл, — заплетающимся языком произнёс кто-то, явно с ним знакомый. После этого Билл хотя бы смог свободно вздохнуть, он почти не помнил имена других, но многих из них знал лучше, чем свои вечно не вовремя подворачивающиеся неприятности. — Он же гомик, тебе что, важно, что с ним будет?

— Нихера подобного, — Билл фыркнул и сверкнул взглядом на разговаривающего с ним парня, совершенно не имея понятия, кто он вообще. — Отъебитесь все, ему уже достаточно.

— Он ебаный гомик! — Возразил другой из компании, но перестал бить парня, выпрямляясь, чтобы посмотреть Биллу в глаза, и чуть отступил назад, увидев в них праведный гнев. — Ладно, как угодно, Билл.

— Отлично, — Билл едва ухмыльнулся и посмотрел на третьего из них, который боком попятился от парня на земле. — Теперь проваливайте.

— Тебе повезло, Трюмпер, что хоть кому-то есть дело до тебя, — плюнув, сказал один из них и отошёл к друзьям. — В следующий раз ты уже не будешь таким везунчиком.

Билл покачал головой, сердито смотря им в спины, пока они не скрылись из виду, и подошёл к лежавшему на земле тинейджеру, который весь дрожал, и пытался догадаться, чем он мог так сильно взбесить тех ребят. Он всё ещё прятал лицо за руками, и единственное, что Билл мог видеть, это запачканные блондинистые дредлоки. Но парень не выглядел агрессивным или что-то в этом роде, он просто лежал на земле и дрожал, словно был готов к тому, что сейчас они вернутся и сделают ещё больнее.

— Эй, — произнёс Билл мягко, совсем не так, как обычно звучит его голос, — они больше не вернутся, ты в безопасности.

Дредастый немного опустил ладони, поднимая на Билла ореховые глаза, огромные от страха. Губа была разбита, а на лице уже виднелось несколько расплывшихся синяков, покрывающих всю щёку и виски. Билл был уверен, что и его глаз не был особо привлекательным даже при слабом свете, но он выглядел не слишком повреждённым для того чтобы из-за этого ехать в больницу. Но, с другой стороны, он всё ещё лежал на улице, так что Билл мог вообще знать о его состоянии?

— Обещаю, они больше не сделают больно, — Билл улыбнулся, почему-то чувствуя себя больше защитником, когда дело дошло до этого изрядно помятого подростка, который выглядел на несколько лет младше Билла. — Так же, как и я, так что пойдём, вставай.

Он протянул руку мальчику, который с осторожностью принял её, и Билл аккуратно помог ему подняться на ноги, счастливый от того, что у него, похоже, не было никаких переломов. Парни были слишком грубы с ним, но они были пьяными, и их намерения наверняка были дурными.

— Как тебя зовут? — Спросил Билл и посмотрел на испуганного дредастого, который только помотал головой и опустил пристальный взгляд на землю, пялясь вниз и нервно переплетая пальцы рук.

— Я просто пытаюсь помочь тебе, — Билл вздохнул, надеясь, что этот ребёнок не будет слишком большой проблемой, у него были дела и поинтереснее, чем таскаться с ним. — Может, мне позвонить кому-нибудь?

Тинейджер взглянул на него, нервно покусывая губу, которая, к удивлению Билла, оказалась с колечком пирсинга, смотрящимся действительно чертовски круто. Если бы Билл встретил его в каком-нибудь другом месте, он, возможно, попытался бы даже подцепить этого странного парня.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Анархия
Анархия

Петр Кропоткин – крупный русский ученый, революционер, один из главных теоретиков анархизма, который представлялся ему философией человеческого общества. Метод познания анархизма был основан на едином для всех законе солидарности, взаимной помощи и поддержки. Именно эти качества ученый считал мощными двигателями прогресса. Он был твердо убежден, что благородных целей можно добиться только благородными средствами. В своих идеологических размышлениях Кропоткин касался таких вечных понятий, как свобода и власть, государство и массы, политические права и обязанности.На все актуальные вопросы, занимающие умы нынешних философов, Кропоткин дал ответы, благодаря которым современный читатель сможет оценить значимость историософских построений автора.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Дон Нигро , Меган ДеВос , Петр Алексеевич Кропоткин , Пётр Алексеевич Кропоткин , Тейт Джеймс

Фантастика / Публицистика / Драматургия / История / Зарубежная драматургия / Учебная и научная литература
Убить змееныша
Убить змееныша

«Русские не римляне, им хлеба и зрелищ много не нужно. Зато нужна великая цель, и мы ее дадим. А где цель, там и цепь… Если же всякий начнет печься о собственном счастье, то, что от России останется?» Пьеса «Убить Змееныша» закрывает тему XVII века в проекте Бориса Акунина «История Российского государства» и заставляет задуматься о развилках российской истории, о том, что все и всегда могло получиться иначе. Пьеса стала частью нового спектакля-триптиха РАМТ «Последние дни» в постановке Алексея Бородина, где сходятся не только герои, но и авторы, разминувшиеся в веках: Александр Пушкин рассказывает историю «Медного всадника» и сам попадает в поле зрения Михаила Булгакова. А из XXI столетия Борис Акунин наблюдает за юным царевичем Петром: «…И ничего не будет. Ничего, о чем мечтали… Ни флота. Ни побед. Ни окна в Европу. Ни правильной столицы на морском берегу. Ни империи. Не быть России великой…»

Борис Акунин

Драматургия / Стихи и поэзия