Читаем Тишина — страшный звук (СИ) полностью

Он немного нахмурился и подошёл ближе к предмету. Он бы проигнорировал это, как всегда делал, но этим вечером всё было не как всегда, и сейчас он находил в себе гораздо больше любопытства, чем обычно, так что без задних мыслей подхватил рюкзак, удивляясь его весу. Он не был невообразимо тяжелым, но оказался тяжелее, чем выглядел.

В один момент он подумал о том, чтобы открыть его, но затем понял, какой охуенно тупой мыслью это было. Это был простой рюкзак, ему нужно было лишь поднять его с земли и пойти домой, где, если бы ему понадобился полноценный сон, это совершенно точно было бы после этой до нелепости странной ночи.

Билл, не переставая вертеть рюкзак в руках, наконец, нашёл болтающуюся на нём бирку с именем.

Том Трюмпер.

— Ты, блядь, везде, — пробормотал Билл, затем шумно вздохнул и закинул рюкзак себе на плечо.

Завтра придётся вернуться сюда и отдать его этой выводящей своей глупостью женщине. Несмотря на то, что он наверняка знал, что в рюкзаке может оказаться что-то очень важное, он был слишком уставшим, чтобы возвращаться туда дважды за одну ночь, да и отсюда было не слишком далеко до его квартиры, так что, чёрт возьми, не сегодня.

Вздохнув, он пошёл дальше по улицам, понемногу догадываясь, что с ним было не так сегодня. Он никогда в жизни не волновался о ком-то или о чем-то, что не касалось его или его друзей, но сегодня… Сегодня его вдруг беспокоил рюкзак, оставленный странным, на полном серьёзе пришибленным подростком, которого никогда не встречал раньше. Плюс ко всему, он собирался возвращаться обратно, где снова встретит женщину, которая осудила его, даже зная, каков он на самом деле. Ничего такого он никогда обычно не делал, не беспокоился о таких вещах никогда в жизни, этого никогда не бывало, и ему не хотелось, чтобы было.

Конечно, маленькая часть его была даже чуточку счастлива, что появился такой шанс вернуться обратно, несмотря на то, что он понятия не имел, что на самом деле было с Томом. Даже несмотря на то, что он бы скорее умер, чем допустил такую мысль, ему было, в какой-то степени, любопытно узнать это. А ещё ему, так или иначе, хотелось увидеть эти ласковые ореховые глаза снова, всего один разок. В конце концов, он не планировал сближаться с этим ребёнком, он просто хотел вернуть его вещь назад и на этом бы всё закончилось.

— Почему мне вообще есть до этого дело? — Тихо спросил он сам у себя и уже отыскивал в кармане ключи, как только стал приближаться к своему дому. — В любом случае, он какой-то фрик…


========== Глава 3. Это ты. ==========


Следующим утром Билл проснулся поздно и всё ещё чувствовал себя крайне уставшим. Всё, что ему сегодня снилось, это странный молчаливый тинейджер, поэтому он поминутно просыпался, чтобы поскорее выгнать из своего сознания образ этих глаз орехового цвета. Это не сработало: каждый раз, как только он засыпал, сон снова возвращался, и, когда в одиннадцать утра он окончательно проснулся, бросив попытки насладиться крепким сном, у него было ощущение, что глаза забиты песком.

— Идиотский ребёнок, — он пробубнил и поднялся с постели, нахмурившись, как только увидел своё отражение в зеркале, которое висело прямо у двери ванной комнаты.

Его волосы оказались в полнейшем беспорядке, даже хуже, чем обычно, а глаза были красными от усталости. Прелестно.

Со вздохом он подошёл к гардеробу, откапывая в нём какую-то одежду на сегодня, оставив без внимания уже раздражающий его черный цвет, и сосредоточенно сдвинул брови, выискивая подходящую к его стилю деталь. Затем он быстро сделал мейк-ап, удовлетворённый тем, как он всегда умело может сделать себя старше с помощью черных теней вокруг глаз, даже когда не тратил слишком много времени на это.

Сегодня ему не нужно было выглядеть как всегда ярко, ведь единственным запланированным занятием на день было прогуляться до Трюмперов, отнести рюкзак и затем вернуться обратно домой, чтобы заказать какую-нибудь пиццу и провести остаток дня на диване, смотря телевизор.

Его планы обрушились в тот самый момент, как он покинул ванную и обнаружил своего лучшего друга, Георга, распластавшимся на диване с громким храпом.

— Чел, — Билл, недовольный происходящим, резко вытянул подушку из-под головы друга и отбросил её в сторону, предлагая юноше с тёмно-каштановыми волосами такой вариант внезапного пробуждения. — Какого хрена ты здесь делаешь?

— Сплю, — зло ответил Георг, стараясь спрятаться с головой под шерстяным одеялом в попытке заглушить голос Билла.

— И что случилось с твоей квартирой? — Спросил Билл и уселся на кофейный столик, сердито смотря на своего бестолкового друга. — Я дал тебе ключ для экстренных случаев, типа, если твой дом сгорит дотла или тебе нужно спрятать чьё-то тело. И если моя квартира ближе к клубу, чем твоё жилище, это вовсе не причина для того чтобы использовать этот ключ.

— Отъебись, чувак, — простонал Георг, — я здесь поспать пытаюсь вообще-то, у меня голова, блядь, раскалывается.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Анархия
Анархия

Петр Кропоткин – крупный русский ученый, революционер, один из главных теоретиков анархизма, который представлялся ему философией человеческого общества. Метод познания анархизма был основан на едином для всех законе солидарности, взаимной помощи и поддержки. Именно эти качества ученый считал мощными двигателями прогресса. Он был твердо убежден, что благородных целей можно добиться только благородными средствами. В своих идеологических размышлениях Кропоткин касался таких вечных понятий, как свобода и власть, государство и массы, политические права и обязанности.На все актуальные вопросы, занимающие умы нынешних философов, Кропоткин дал ответы, благодаря которым современный читатель сможет оценить значимость историософских построений автора.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Дон Нигро , Меган ДеВос , Петр Алексеевич Кропоткин , Пётр Алексеевич Кропоткин , Тейт Джеймс

Фантастика / Публицистика / Драматургия / История / Зарубежная драматургия / Учебная и научная литература
Убить змееныша
Убить змееныша

«Русские не римляне, им хлеба и зрелищ много не нужно. Зато нужна великая цель, и мы ее дадим. А где цель, там и цепь… Если же всякий начнет печься о собственном счастье, то, что от России останется?» Пьеса «Убить Змееныша» закрывает тему XVII века в проекте Бориса Акунина «История Российского государства» и заставляет задуматься о развилках российской истории, о том, что все и всегда могло получиться иначе. Пьеса стала частью нового спектакля-триптиха РАМТ «Последние дни» в постановке Алексея Бородина, где сходятся не только герои, но и авторы, разминувшиеся в веках: Александр Пушкин рассказывает историю «Медного всадника» и сам попадает в поле зрения Михаила Булгакова. А из XXI столетия Борис Акунин наблюдает за юным царевичем Петром: «…И ничего не будет. Ничего, о чем мечтали… Ни флота. Ни побед. Ни окна в Европу. Ни правильной столицы на морском берегу. Ни империи. Не быть России великой…»

Борис Акунин

Драматургия / Стихи и поэзия