Читаем Тишина в эпоху шума. Маленькая книга для большого города полностью

В Осло все гораздо сложнее. Я работаю в центре города, и мне то и дело приходится поддерживать свою собственную тишину. Вокруг так шумно, что я вынужден громко включать музыку – не для того, чтобы еще больше отвлечь себя, а чтобы заглушить остальные звуки. Это работает только в том случае, если играет простая, знакомая музыка, не таящая в себе никаких неожиданностей. Вообще я верю, что, если очень захотеть, в тишину можно погрузиться даже на взлетной полосе аэродрома. Один мой приятель убежден, что оказаться в тишине можно, только спрятавшись в своем автомобиле. Как говорится в старой норвежской поговорке, важно не то, что с тобой происходит, а то, как ты к этому относишься. Однако для меня наибольшей ценностью обладает тишина, которую можно ощутить на природе, ведь именно там я чувствую себя как дома. Если бы я не научился воссоздавать в городе внутреннюю тишину, которой меня научила природа, я бы тосковал по ней гораздо больше и был бы вынужден сбегать от цивилизации значительно чаще.

Когда идешь по арктическим льдам в сторону Северного полюса, беспрестанно слышишь разные звуки. В отличие от Антарктиды, континента, окруженного океаном, Арктика – это океан, окруженный континентами. Глубина Северного Ледовитого океана – три тысячи метров, и почти весь он покрыт льдом. Под воздействием ветра и течений льды находятся в постоянном движении. Сталкиваясь с силами природы, огромная белая масса беспрестанно грохочет. Когда ступаешь туда, где лед всего пару сантиметров толщиной, раздается хруст и треск.

В мае 1990 года мы с Бёрге Оусландом дошли до Северного полюса. На следующий день после этого над нами пролетел американский шпионский самолет. Когда пилоты выглянули из окна, чтобы посмотреть на Северный полюс, они, вероятно, удивились не меньше нас, увидев кого-то живого. По доброте душевной они сбросили нам, голодным полярникам, ящик с едой. На 58-е сутки экспедиции в условиях 54-градусного мороза почти вся жировая прослойка на наших телах сгорела, а мышцы усохли. Более того, чтобы достичь цели в поставленные сроки, мы должны были идти без остановок по 17 часов, а для этого нам пришлось втискивать в каждые сутки по 30 часов вместо стандартных двадцати четырех. Порой от холода и голода было невозможно уснуть. Мы поровну разделили подаренные пилотами продукты и разложили их перед собой на ковриках. Мне хотелось проглотить все сразу, но Бёрге остановил меня и предложил подождать немного, в тишине. Медленно досчитать про себя до десяти и лишь потом приступить к трапезе. Он хотел, чтобы мы проявили коллективную выдержку и напомнили друг другу о том, что благополучие порой требует жертв. И хотя ожидание казалось противоестественным, я почувствовал себя богатым как никогда.

Я не умею вязать, но иной раз, наблюдая за женщиной со спицами в руках, представляю, что она, должно быть, достигает того же покоя, что и я в ходе своих экспедиций, хотя вокруг нее гораздо больше звуков. Я ощущаю тишину не только во время путешествий, но и когда читаю, играю на музыкальном инструменте, медитирую, занимаюсь сексом, катаюсь на лыжах, практикую йогу или неподвижно сижу и ничего не делаю. Мое книжное издательство продает сотни тысяч книг по вязанию, пивоварению и укладке дров. Создается впечатление, будто мы все, или по крайней мере очень многие из нас, желаем вернуться к истокам, к чему-то настоящему – к покою. Мы стремимся найти, пускай и ненадолго, безбурную альтернативу ежедневной суете. Все подобные занятия объединяет некая размеренность и медитативность. Вероятность того, что вас прервут, когда вы варите пиво в подвале своего дома или сидите в кресле и вяжете, ничтожно мала, так что вы можете спокойно заниматься своим делом. Одна мысль о том, что вам никто не помешает и в кои-то веки не нужно оправдывать свое желание побыть в одиночестве, – настоящая роскошь.

Это вовсе не веяние моды, не тренд, а проявление глубинной человеческой потребности. Вязание, пивоварение и колка дров похожи. Вы ставите перед собой задачу и выполняете ее, но не сразу, а пошагово. Вы работаете руками, всем телом – и тем самым приводите в движение и душу. Мне очень нравится, когда удовлетворение исходит от тела и укореняется в сознании, а не наоборот. Результаты вашего труда – дрова, дарящие тепло, или свитер, в который вы вложили душу, – совсем не то, что можно просто распечатать на принтере. Плоды ваших усилий осязаемы, и вы и окружающие можете наслаждаться ими долгое время.

5

Разумеется, звук – больше чем просто звук.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Опасная идея Дарвина: Эволюция и смысл жизни
Опасная идея Дарвина: Эволюция и смысл жизни

Теория эволюции посредством естественного отбора знакома нам со школьной скамьи и, казалось бы, может быть интересна лишь тем, кто увлекается или профессионально занимается биологией. Но, помимо очевидных успехов в объяснении разнообразия живых организмов, у этой теории есть и иные, менее очевидные, но не менее важные следствия. Один из самых известных современных философов, профессор Университета Тафтс (США) Дэниел Деннет показывает, как теория Дарвина меняет наши представления об устройстве мира и о самих себе. Принцип эволюции посредством естественного отбора позволяет объяснить все существующее, не прибегая к высшим целям и мистическим силам. Он демонстрирует рождение порядка из хаоса, смысла из бессмысленности и морали из животных инстинктов. Принцип эволюции – это новый способ мышления, позволяющий понять, как самые возвышенные феномены культуры возникли и развились исключительно в силу биологических способностей. «Опасная» идея Дарвина разрушает представление о человеческой исключительности, но взамен дает людям возможность по-настоящему познать самих себя. Книгу перевела М. Семиколенных, кандидат культурологии, научный сотрудник РХГА.

Дэниел К. Деннетт

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля

Иоганн-Амвросий Розенштраух (1768–1835) – немецкий иммигрант, владевший модным магазином на Кузнецком мосту, – стал свидетелем оккупации Москвы Наполеоном. Его памятная записка об этих событиях, до сих пор неизвестная историкам, публикуется впервые. Она рассказывает драматическую историю об ужасах войны, жестокостях наполеоновской армии, социальных конфликтах среди русского населения и московском пожаре. Биографический обзор во введении описывает жизненный путь автора в Германии и в России, на протяжении которого он успел побывать актером, купцом, масоном, лютеранским пастором и познакомиться с важными фигурами при российском императорском дворе. И.-А. Розенштраух интересен и как мемуарист эпохи 1812 года, и как колоритная личность, чья жизнь отразила разные грани истории общества и культуры этой эпохи.Публикация открывает собой серию Archivalia Rossica – новый совместный проект Германского исторического института в Москве и издательского дома «Новое литературное обозрение». Профиль серии – издание неопубликованных источников по истории России XVIII – начала XX века из российских и зарубежных архивов, с параллельным текстом на языке оригинала и переводом, а также подробным научным комментарием специалистов. Издания сопровождаются редким визуальным материалом.

Иоганн-Амвросий Розенштраух

История / Образование и наука / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература