Тишина в эпоху шума. Маленькая книга для большого города

Исследователи решили пойти дальше и выяснить, решатся ли испытуемые скрасить одинокое пребывание в тишине неприятными ощущениями, а именно – электрическим шоком. До начала эксперимента участники получили удар током той же силы, так что все имели представление о том, чем чреват выбор. А ведь им было по-настоящему больно. И тем не менее почти половина отважилась нажать на кнопку, лишь бы скоротать время.

Поразительно, пишут исследователи, что нахождение наедине с собственными мыслями в течение 15 минут оказалось «по-видимому, настолько невыносимым, что заставило многих добровольно подвергнуть себя электрическому шоку, хотя раньше они бы дорого заплатили, чтобы избежать этого». В неистовом желании вырваться поскорее из тихой комнаты один из участников нажал на кнопку аж 190 раз.

Паскаля это вряд ли удивило бы. Отнюдь. Он считал, что наше беспрестанное бегство от самих себя настолько суровая реальность, что мы стараемся не думать о ней. Мы предпочитаем думать о чем-то другом. В этом Паскаль прав.

Так неужели это означает, что мы все – вы и я – сумасшедшие? Да, мне кажется, что мы скоро превратимся в полнейших безумцев.

9

Иногда бывает полезным специально усложнять себе жизнь. Не стоит всякий раз перепрыгивать через забор в самом низком месте. Я попытался объяснить собственным детям, почему решил написать о тишине: потому что тишина важна и ценить ее гораздо сложнее, чем шум.

Я вовсе не хочу сказать, что тишина важна, поскольку она лучше звуков, хотя шум зачастую ассоциируется с такими негативными событиями, как волнения, агрессия, конфликты и насилие. Шум – это и отвлекающие звуки, и образы, и поток наших собственных мыслей. Вечно на бегу, мы теряем часть самих себя. Справляться с таким колоссальным объемом впечатлений утомительно, но это лишь полбеды. Дело в том, что шум, который проявляет себя как предвкушение нахождения перед экраном или клавиатурой, вызывает зависимость, лекарством от которой может служить только тишина.

Чем чаще нас отвлекают, тем больше мы хотим, чтобы нас отвлекали. По идее должно быть совсем наоборот, однако зачастую происходит именно так. Мы попадаем в дофаминовую ловушку. Дофамин – химическое соединение, отвечающее за передачу сигналов между клетками головного мозга. Говоря упрощенно, дофамин заставляет нас желать и искать желаемого. Мы не знаем, когда нам поступит электронное письмо или сообщение, поэтому мы проверяем смартфон снова и снова, словно игрок, исступленно дергающий рычаг «однорукого бандита». Однако уловка дофамина в том, что он не дает нам удовлетворения. Даже добившись желаемого, мы не чувствуем облегчения. Я сам нередко продолжаю гуглить, хотя уже 20 минут как нашел то, что искал. Безусловно, я понимаю всю банальность подобной ситуации, но порой мне действительно гораздо легче пойти на поводу у собственной слабости, нежели заставить себя прекратить. Я захожу на сайты, где только что побывал, и читаю то, что мне уже известно. В такие моменты я теряю контроль над своей жизнью. И это просто-напросто глупо.

Мое неразумное поведение можно легко объяснить с точки зрения биологии: человек создан, чтобы всегда оставаться неудовлетворенным. В нашем мозге существует система опиоидных рецепторов, отвечающих за чувство радости при получении желаемого. К сожалению, дофамин гораздо сильнее опиоидов, поэтому, даже заполучив то, о чем мы мечтали, мы продолжаем гнаться за объектом своих желаний. В этом и состоит суть дофаминовой ловушки. Беспрестанные ожидания и поиски приносят нам больше удовольствия, чем осознание ценности достигнутой цели.

Это одна из форм шума, вызывающая беспокойство и другие негативные чувства. У большинства интернет-сервисов есть нечто общее: ими никто не пользуется. Даже такие известные приложения, как Twitter, со временем выходят из моды. Со спадом популярности сами разработчики начинают сомневаться в своей бизнес-концепции, и это хорошо. Проблема многих успешных сервисов кроется в том, что они вызывают не только привыкание, но и одиночество. Главная бизнес-идея, лежащая в основе приложений, подобных Twitter, сводится к тому, что сервис должен формировать потребность, которую он же призван удовлетворять, но лишь временно. Ваша зависимость кормит владельцев сервиса. «Постепенно привязанность превращается в привычку, и внутренние триггеры заставляют пользователя обращаться именно к вашему продукту», – пишет предприниматель Нир Эяль в своей книге «Покупатель на крючке»[3]. Я шерю, значит я существую.

Некоторые пользователи сразу получают положительные отклики, стоит им только выложить что-нибудь в социальных сетях. Большинству же приходится сидеть и ждать хоть какой-то реакции на свой пост. И чем более непредсказуем этот процесс, тем сильнее он затягивает, ведь ничего нельзя пропустить. Подобная утомительная рутина, пишет Эяль, вызывает тоску, фрустрацию, пассивность и, как уже говорилось, одиночество.