Титан

Я спросил у Микеланджело, что было причиною его отъезда. Он ответил: «Я был членом Коллегии девяти. Когда подошли наши части, а с ними Малатеста, синьор Марио Орсини и другие военачальники, представители Коллегии девяти, расставили солдат по стенам и по бастионам, указали каждому начальнику его место, снабдили всех съестными и боевыми припасами. Малатеста были вверены восемь орудий… Он их поставил не внутри бастионов, а под ними и без всякого прикрытия. Марио поступил как раз наоборот».

Когда Микеланджело спросил у синьора Марио, почему Малатеста поставил так небрежно свою артиллерию, тот сказал: «Ты должен знать, что он происходит из такой семьи, где все до одного — предатели. И он тоже предаст этот город».

Венеция, 25 сентября 1529.

Моему дорогому другу Баттиста делла Палла во Флоренции.

Баттиста, дражайший друг. — Я уехал оттуда (из Флоренции), как вы, вероятно, знаете, чтобы отправиться во Францию…Я уехал, никому из моих друзей не сказав ни слова, и в большом беспорядке. И хотя я… и не раз просил о разрешении на отъезд и его не получал, все это, тем не менее, вовсе не значило, что я не решил, отбросив всякий страх, предварительно увидеть, чем кончится война. Однако во вторник утром, в день двадцать первый сентября, там, где я был на бастионе за воротами Сан Никколо, ко мне подошел человек и сказал мне на ухо, что, если дорожить своей жизнью, оставаться дольше невозможно. И вместе со мной пришел ко мне домой и там пообедал и привел лошадей. И так и не оставлял меня, пока не вывел из Флоренции, доказав мне, что это было для моего блага. Был ли то бог или дьявол — я не знаю…

Ваш Микельаньоло Буонарроти

24 октября 1529.

Баттиста делла Палла — Микеланджело.

…Говорю вам я, что не только не чувствую никакого страха, но питаю твердую надежду на славную победу, а в последнее время душа моя полна великой радости. Граждане преисполнены пренебрежения к денежным утратам и ко всякого рода жизненным удобствам, которые окружали их на виллах. Царит единение и удивительный пыл, пламенный порыв спасти свободу.

…Вернитесь на родину, чтобы сохранить себе ее друзей, честь и имущество и чтобы с радостью насладиться теми временами, которые вы некогда ждали и о которых мечтали. Я вижу в наших гражданах единение и чудесный пыл в желании сохранить свободу.

Синьория обещала Микеланджело прощение и послала ему с каменотесом Бастиано ди Франческо пропуск во Флоренцию. Через Бастиано Микеланджело получил с десяток писем от друзей, которые все умоляли его вернутыся. В их числе был благородный Баттиста делла Палла, который обращался к нему с призывом, исполненным горячей любви к родине.

…Он верил, что для Флоренции снова наступил золотой век, и не сомневался в торжестве правого дела. Несчастный! С возвращением Медичи ему, одному из первых, суждено было пасть жертвой реакции.