Титан

Си-бемоль сунул руку в сумку — в кожаную на поясе, а не в ту, что составляла часть его тела, — и достал оттуда приличную красновато-бурую колбасину вроде копченого окорока. Орудовал он ею примерно как ножкой индейки. Аккуратно и ловко сложив свои конские ноги, титаниды сели. Сирокко и Габи тоже сели — причем за этой процедурой титаниды наблюдали с нескрываемым интересом.

Окорок пустили по кругу. До-диез достала также пару десятков зеленых яблочек. Целое яблочко титаниды просто запихивали в рот. Затем следовал хруст — и пища отправлялась по назначению.

Габи с подозрением косилась на фрукты. И даже удивленно подняла брови, когда Сирокко решилась одно яблочко укусить. На вкус — в точности как нормальное зеленое яблоко. Внутри — белое, сочное, с мелкими бурыми косточками.

— Брось, Габи, — сказала Сирокко. — Потом разберемся.

— А мне бы кое-какие ответы и прямо сейчас не помешали, — возразила Габи. — Кто, черт возьми, поверит, что мы ели зеленые яблоки-пепинки, сидя в тесном кружке с размалеванными кентаврами?

До-диез рассмеялась.

— Габ-би поет с большим воодушевлением.

— Это она про меня?

— Ага. Ей твоя песня понравилась.

Габи робко улыбнулась.

— Ну, куда мне до тебя. Ты там такие арии разводишь. А все-таки — как ты их понимаешь? И как насчет их внешности. Слышала я про параллельную эволюцию, но чтобы выше пояса?.. Гуманоиды — это понятно. Я была вполне готова ко всему — начиная от здоровенных блямб из студня и кончая гигантскими пауками. Но они слишком похожи на нас.

— Большая их часть, однако, на нас не похожа.

— Да! Верно! — возбудилась Габи, снова переходя на крик. — Но посмотри на эту физиономию. Убери ослиные уши. Да, рот широкий, глаза большие, а нос такой, будто по нему лопатой треснули. Но все в пределах разумного. Все это можно встретить на Земле. А теперь посмотри пониже, если осмелишься. — Тут Габи передернулась. — Посмотри, посмотри. И если это не нормальный человеческий пенис, можешь мне в глаза плюнуть.

— Пожалуйста, спроси ее, нельзя ли нам присоединиться, — искренне попросил Си-бемоль. — Слов мы, конечно, не знаем, но аккомпанемент бы сымпровизировали.

В ответ Сирокко пропела, что ей нужно еще немного поговорить со своей подругой, а потом она все переведет. Си-бемоль кивнул, но продолжал внимательно следить за их разговором.

— Ты, Габи, тут не ори. Все-таки не дома.

— Извини. — Габи опустила глаза и постаралась успокоиться. — Просто я хочу, чтобы все стояло на своих местах. Человеческий пенис у инопланетного существа — это абсурд. А ладони ты их видела? Я видела. Ведь у них отпечатки пальцев можно взять. ФБР без проблем на каждую титаниду досье заведет.

— Да видела я, видела.

— Тогда хоть объясни, как ты с ними общаешься…

Сирокко развела руками.

— Не знаю. Получается так, будто я их язык с рождения знала. Петь сложнее, чем слушать, — но это просто оттого, что горло еще не привыкло. Сперва я испугалась, а теперь ничего. Я им верю.

— Точно так же, как Кельвин верит пузырям.

— Уже ясно, что кто-то поиграл с нами, пока мы спали. Кто-то запихнул в меня этот язык — уж не знаю, как и зачем, — и кто-то запихнул в меня кое-что еще. Ощущение такое, что, по крайней мере, за первым даром злых намерений не стояло. Чем больше я с титанидами общаюсь, тем больше они мне нравятся.

— Кельвин про этих проклятых пузырей точно то же самое болтал, — мрачно заметила Габи. — А ты его чуть в колодки не посадила.

— Кажется, теперь я его понимаю.

* * *

Титанидская лекарша — существо женского пола, чье имя также звучало в тональности си-бемоль, — войдя в палатку, некоторое время под бдительным взглядом Сирокко осматривала ногу Билла. По краям рана была желтая с сине-черным. Когда лекарша нажала, оттуда хлынула какая-то гадость.

Лекарша сознавала, что каждое ее действие вызывает у Сирокко живейшее участие. Изогнув человеческий торс и порывшись в кожаной сумке, притянутой подпругой к конской спине, она достала круглую прозрачную фляжку, в которой плескалась бурая жидкость.

— Сильное дезинфицирующее средство, — пропела она и подождала отклика.

— Скажите, доктор, а как его состояние?

— Очень серьезное. Если не лечить, через несколько оборотов он соединится с Геей. — Сирокко вначале так и перевела, но тут же сообразила, что там содержится слово, обозначающее промежуток времени. Применив метрическую приставку, она перевела этот промежуток как «декаоборот». Один оборот на Гее составлял около часа.

Смысл выражения "соединится с Геей" был кристально ясен, хотя словом «Гея» лекарша не воспользовалась. Она разом помянула весь свой мир и богиню, которая этот мир составляла, а потом добавила идею о всеобщем возвращении в почву. Ни малейшего намека на бессмертие упомянутая идея не содержала.

— Быть может, вы предпочтете подождать лекаря из вашего рода? — пропела титанида.

— Билл может его не дождаться.