Титаномахия. Том первый

Как он связался с Аноре де ла’Моткиным, что жил через пару домов от Пенфея. Ведь у того была такая красивая младшая сестра Маришка! Что училась с Гектором в одном классе. То есть была старше Ганеши ровно на один год. А сам де ла’Моткин — на три. И Ганеша использовал общение с Аноре, как предлог для того чтобы хотя бы иногда ею полюбоваться. Случайно. Делая общение с её братом, когда та была дома, особенно интересным. Тем более что Аноре тоже любил периодически ходить через дырку в заборе завода на рыбалку. Собирая сдираемые длинными шкрябками со дна судна в доке матросами мидии и обдавая их паром в холщёвой рукавице для наживки, если ты идёшь на камбалу. И у Аноре на чердаке в частном доме постоянно висело много сушёной мойвы и камбалы. Они ели мойву, камбалу, пили чай и общались обо всём на свете. Повизгивая от восторга! Собой. Рассказывая друг другу как, где и что им удалось не так давно поймать. Благо, что любые снасти продавались прямо у них «под боком» — в магазине «Турист». И после того, как Ганеша притащил домой первые три пойманные им самим камбалы, Парвати их поджарила и периодически стала выделять ему, возбуждённо рассказавшему, как именно он их изловил на удочку Ясона, на покупку снастей небольшие деньги. А любые грузила они отливали на сопке из свинцовых пластин на костре и сами. Прямо в консервной банке. Получая грузила идеально подходящего размера — столовой ложки — для ловли камбалы. И Аноре, постепенно, стал втягивать Ганешу и Пенфея в свои воровские навыки. Увлечённо рассказывая, что и где ему уже удалось украсть. И как именно нужно это делать. Чтоб тебя не поймали. «Никогда не спешить, увидев желаемое, дать время продавцу к тебе привыкнуть. Потереться пару минут у прилавка с умным видом. Чтобы перестать вызывать подозрения. И выждав момент, когда на тебя уже никто не смотрит, абсолютно никто, ни из продавцов, ни из покупателей, только тогда (именно в это мгновение!), выпав за пределы их восприятия, незаметно для всех (на глазах у всех!) положить желаемое так, чтобы оно нигде у тебя не выпирало. И не обнаружило в тебе вора. Хитрыми глазами. Делая пустое отсутствующее лицо. Клиента, который просто ходит и смотрит. Как на экскурсии. Потолкавшись ещё некоторое время с отсутствующим лицом у прилавка. И только потом неспешно сойти со сцены, — поучал де ла’Моткин. — Чтобы ни у кого и в мыслях не было тебя догонять».

И они решили попробовать. Аноре брал «на дело» то одного из них, то другого. Обучая каждого из них персонально. Как и положено Учителю.

Ганеша приносил домой то одну вещицу, то другую. Но Парвати постоянно говорила ему: «Иди и положи её туда, где ты её взял!» Не желая принимать подарки.

И на третий раз Ганешу всё же поймали. Когда он решил украсть для себя. Игрушечную машинку, раз его матери от него ничего не нужно. Ведь он был ещё совсем мал и не понимал тогда, что для себя совершать преступления нельзя! Только тогда, когда ты делаешь что-то для других, во имя самой светлой идеи, пусть и с миллионами жертв репрессированных или разорённых крестьянских хозяйств во время коллективизации ради общей победы в предстоящей войне, история, подумав и взвесив все «за и против», почесав затылок, со вздохом прощает тебе твои ошибки. Но «не корысти ради. А токмо во имя пославшей мя жены», как бормотал отец Федор17.

Продавщицы сразу же сопоставили одно с другим: один ребёнок в отделе игрушек. Намерения, как говорится, заранее выпирали из карманов. Обыскали на выходе, отобрали машинку и вызвали охрану.

Тот отвёл ревущего Ганешу в подсобку. И стал «пытать».

Ганеша сразу же испугался. Ещё пуще разрыдался и честно назвал свой адрес. Приготовившись отвечать по полной. А куда деваться?

Но охранник, к его удивлению, не верил ни единому его слову:

— Ты правду, правду мне говори, щенок! — в десятый раз написал и зачеркнул тот его домашний адрес. — Хватит врать! Думаешь, ты мне тут разрыдаешься, и я тут же тебе поверю?

Сразу же отнеся его в «гильдию воров».

Ганеша, не понимая этого, прорыдал ещё минут десять, захлёбываясь словами. Но потом наконец-то понял, что правда тут никого не интересует. Глубоко вздохнул и стал отвечать на вопросы, успокаиваясь. Что нет у него никакого сообщника. Что он тут совсем один. И что они вдвоём с матерью живут очень и очень плохо. Так плохо, что у него никогда не было своих игрушек. Как и учил его де ла’Моткин. Назвав произвольный адрес, который тут же пришел ему в голову.

Допрашивающий удовлетворённо хмыкнул и записал в тетрадь его новый адрес.

— Ну, вот. Так бы сразу и сказал. А то врать мне тут вздумал.

Из чего Ганеша умозаключил, давясь слезами, что нужно вначале врать, а уже потом сознаваться. Иначе тебе никто не поверит. Ведь охранникам нужна не правда, а то, что ты даешь им возможность поиграть в следователя. И «расколоть» тебя, почувствовав себя умными. А иначе им станет неинтересно с тобой даже возиться и тебя передадут в полицию.

Тут в комнату вошёл другой охранник.

— Видал? Вора поймал! — указал на Ганешу «следователь». — Полчаса мне тут рыдал и врал.