Тюдоры. От Генриха VIII до Елизаветы I

В мае 1547 года объявили о начале новых церковных ревизий. Страну разделили на шесть округов, в каждом из которых члены королевской комиссии опрашивали приходское священство о соблюдении приказов. Используется ли надлежаще английская литания? Проповедует ли кто из священников о верховенстве папы римского? Остались ли какие-либо «запретные изображения… одежда, камни, обувь, подношения, лобзание икон, подсвечники, истуканы из воска и оным подобные?». Ревизоры приказали всем приходам упразднить свои традиционные празднества, или «церковные пивные гулянья», во время которых собирались пожертвования на поддержание внутреннего и внешнего устройства церкви; празднества в честь местных святых тоже запретили.

Один за другим канули в Лету великие празднества старой церкви. Процессии в день Тела Христова в ознаменование Святого причастия, майские игры Робин Гуда, пасхальные «связывания» в день Хоктайд, во время которых собравшиеся привязывали к себе участников противоположного пола и отпускали лишь за обещание поцелуя или небольшого выкупа, — все это было объявлено пережитками папизма. Упразднили и ритуалы с участием «маленьких епископов», где ряженые мальчишки пародировали священников. Церкви более не украшали цветами. Под запретом оказались и религиозные гильдии, а с ними исчезли и театрализованные представления предыдущих поколений. По словам одного из современников, страна, «некогда прославленная во всем христианском мире как веселая Англия, утратила радость и веселье и теперь должна зваться печальной и заунывной Англией».

Внутреннее пространство церквей выбелили известкой и мелом; распятие заменили королевским гербом, а на месте фресок на стенах появились заповеди. По словам одного ревностного проповедника, церкви «лишились столь нарядного благолепного убранства». Консервативные верующие утверждали, что храмы теперь больше похожи на сараи, нежели часовни, однако для приверженцев Реформации новые церкви стали подходящим местом для пения псалмов, чтения Библии и проповедей. Эти церкви, реформированные столь радикальным образом, теперь в корне отличались от существовавших ранее и стали провозвестниками совершенно иных форм богослужения. Зимой 1547 года в течение одной ночи из собора Святого Павла вынесли большое распятие вместе со всеми другими реликвиями. Впоследствии церковный склеп и часовню превратили в жилые дома и магазины. Набожность прихожан заметно пошла на убыль. Когда пятью годами ранее Джон Леланд путешествовал по юго-западным регионам Англии, собирая материал для своего «Путеводителя», он не обнаружил никаких новых церковных сооружений; все церкви, о которых он хвалебно отзывался, были построены предыдущими поколениями.

Два епископа публично высказались против изменений. Стивен Гардинер, исключенный из Королевского совета, критиковал непомерную жажду нововведений. «Если вы перекроете старую протоку, — сказал он, — вода может утечь дальше, чем вы предполагаете». Получив предупреждение о том, что своим противодействием совету он рискует поставить себя под удар, Гардинер ответил: «Я и так уже с самого рождения осужден на смерть». Гардинер написал письмо регенту, в котором увещевал его повременить с реформой, пока король не достиг совершеннолетия; он считал, что в противном случае это может привести к общественным волнениям. Епископ отправил послание Томасу Кранмеру, где оспаривал некоторые постулаты, утверждаемые в «Книге проповедей». Гардинера призвали в совет и заставили подчиниться новым приказам; когда же он попытался уйти от ответа, его сослали во Флитскую тюрьму вместе со своим поваром и двумя слугами.

Эдмунда Боннера, епископа Лондонского, заключили туда еще раньше. «Ах, епископ, — воскликнула сторонница реформы, герцогиня Суффолк, проходя под окном тюремной камеры Гардинера, — без волков овцам раздолье!» Однако епископы были не единственными протестующими. Французский посол докладывал о недовольных и горестных роптаниях «в северных регионах ввиду новшеств, навязываемых этими новыми правителями в ущерб веками утвержденной религии». Этот ропот становился все громче и громче, пока в конце концов не вылился в полномасштабное восстание в королевстве.

18. Бей папистов!

Регент Сомерсет был в первую очередь солдатом, а дело солдата — война. С самых первых дней регентства он занимался вопросами обороны государства на южном побережье и севере, где Шотландия все еще представляла серьезную угрозу. В этой стране герцог Сомерсет уже доказывал свое военное искусство, сначала успешно возглавив поход, а на следующий год — весьма эффективный набег на границы Шотландии, поэтому его взоры снова обратились на север. В 1534 году произошла помолвка принца Эдуарда с шотландской королевой Марией, которая, однако, так ничем и не закончилась. И хотя заключение брака между ними представлялось маловероятным, герцог Сомерсет публично выразил надежду на объединение двух стран и создание королевства Великая Британия, единого в новой англиканской вере.