Тюдоры. «Золотой век»

Смета, явно недостаточная, была примерно на 4 миллиона дукатов, или в английской валюте – 1 миллион фунтов стерлингов, – и заведомо превышала все финансовые и военно-морские возможности Кастилии, ее ресурсы были и так перенапряжены. Дон Филипп решил, что 4 миллиона – это слишком дорого.

Его долги и так достигли уже астрономических пропорций.

Второй план был предложен Александром Фарнезе, герцогом Пармским. Это он командовал испанскими войсками в Нидерландах, пользовался славой лучшего генерала своего времени и действительно сумел переломить ход войны – отвоевал Фландрию и Брабант.

Теперешняя Бельгия обязана ему своим существованием – она возникла на месте так называемых Испанских Нидерландов, а испанскими они остались в основном благодаря ему.

Александр Фарнезе полагал достаточным иметь 30–35 тысяч солдат, но настаивал на полной внезапности. Король остался скептичен в отношении этого условия и наложил на проект резолюцию – «… невозможно…».

Но в 1587 году ситуация изменилась.

Испанцы добились больших успехов в Нидерландах – 10 из 17 восставших провинций были захвачены обратно. Остальные провинции – главной из которых была Голландия – провозгласили себя независимым государством под названием «Республика Объединенных Провинций Нидерландов» и специальным постановлением лишили дона Филиппа его династических прав на территории Республики. Между тем Фарнезе после взятия Антверпена готовился к дальнейшему наступлению, теперь уже на Амстердам.

Англичане пообещали оказать Республике всю возможную помощь. Эти их меры резко усилили решимость голландцев сражаться до конца. В итоге дон Филипп решил, что «… корень зла…» и в самом деле должен быть вырван, как бы трудно ни было это сделать и как бы дорого ни стоило такое предприятие.

Оба плана вторжения в Англию было решено объединить. Флот будет собран в Лиссабоне, но армию – которую все равно было невозможно сформировать, обучить и держать в готовности до дня атаки на Англию – флот заберет в Нидерландах. Александр Фарнезе между тем должен будет собрать баржи в достаточном количестве, чтобы погрузить на них своих ветеранов, и под охраной флота дона Альваро пересечь Ла-Манш. Координацию обеих частей проекта и, так сказать, его политическое обеспечение король взял на себя.

«… Английское Предприятие…» дона Филиппа стало приобретать практические черты.

V

29 апреля 1587 года на главный атлантический порт Кастилии, Кадис, был совершен налет. Назвать это нападение другим словом довольно трудно – ничего равного по дерзости современники не припоминали. Английские корабли под командованием сэра Фрэнсиса Дрейка ворвались в порт Кадис и сожгли, предварительно ограбив, добрых два десятка судов – включая галеон, принадлежащий самому маркизу де Санта-Круз. Размеры нанесенного ущерба можно себе представить хотя бы из наглядного примера: захваченный корабль вообще-то планировалось использовать в качестве флагмана формируемой Армады.

Ситуация могла бы стать еще хуже, если бы англичане высадились и напали на сам город, но выручил находившийся неподалеку герцог Медина Сидония – он собрал всех солдат, которые были под рукой, и успел привести к Кадису 3000 пехоты.

С берега его артиллеристам удалось задействовать две дальнобойные пушки – били из них по ближайшим английским кораблям, «Дредноут» [49]и «Ройял Мерчант». Так что Дрейк счел за благо уйти в море – но почти немедленно он напал на побережье Португалии, невдалеке от Лиссабона, резиденции испанского адмирала. Вот тут Дрейк даже решился на высадку и спалил все испанские припасы, до каких только смог добраться.

В числе прочего были сожжены склады мелко напиленного выдержанного дерева, которое шло на изготовление бочек, чему сперва никто – ни нападавшие, ни обороняющиеся – не придали большого значения.

Дрейк довершил свои действия захватом португальского корабля, шедшего в Лиссабон из Гоа с грузом пряностей. Цена груза оказалась 114 тысяч фунтов стерлингов, и 40 тысяч из них пошли королеве.

Теперь война между Испанией и Англией была решена бесповоротно.

Военные приготовления были ускорены. Король Филипп торопил своего адмирала. Они как будто поменялись ролями – обычно отважный дон Альваро все время писал в Мадрид, что флот не готов и что ему надо больше времени, а обычно осторожный дон Филипп слал в Лиссабон письмо за письмом, требуя немедленного отплытия. Он был страшно разгневан, и, может быть, еще больше самого нападения его раздражали попытки Елизаветы представить все дело как очередное «… недоразумение…».

Королева Англии, по-видимому, не оставила надежды на мир. После отплытия Дрейка ему был послан приказ – «… ни в коем случае не нарушать доброго мира между королевой Елизаветой и королем Филиппом…» – о чем и было сообщено послам всех нейтральных государств. Приказ, кстати, действительно был послан – но с таким расчетом, чтобы он запоздал.