Тюремные записки астронома

По ходу дела знакомлюсь с основными тюремными понятиями – чёрные, красные, обиженные (это слово вслух не произносят, но красноречиво поглядывают на одного парня, стоящего в сторонке), второходы, первоходы. И всё это наглядно, каждая категория присутствует в нашей группе. Мой знакомый Володя, с которым мы были в суде (он второход, т.е. уже побывавший здесь), советует – «просись в чёрную, людскую хату». Инструктирует также по поводу того, как здороваться. Слова «Здравствуйте», «Добрый день» – здесь неуместны. Какой уж тут добрый день в тюрьме. Тем более нельзя обращаться со словами «мужики», у этого слова здесь совсем другой смысл. Лучше всего нейтральное обращение – «Мир дому». Зайдя в камеру, нужно обязательно спросить – хата людская? После такого инструктажа поневоле начинаешь волноваться – куда попадёшь, какие соседи будут, как встретят? Слово «спасибо» тоже из разряда не рекомендуемых. Лучше всего простое «благодарю».

Уже за полночь нас ведут по мрачным подземным коридорам, где нужно пригибаться, чтобы не удариться головой о свисающие сосульки. Вокруг решётки. Под ногами на ступеньках местами лёд, поэтому нужно ступать осторожно. По стенам – грязный бетон. Все молчат, шагая в неизвестность. В полумраке видна спина впереди идущего, да слышен лязг засовов при входе в очередной отсек. Коридор разделен решёткой на две части, так что сопровождающий идёт отдельно, параллельно нам. Он закрывает очередной отсек и затем проходит вперёд, чтобы открыть дверь впереди.

Как оказалось, первоходов направляют в карантин. Это мы узнаём после того, как бывалых раскидали по «хатам». В ходе развода знакомимся с некоторыми местными порядками. Вот охранник пытается открыть дверь в одну из камер, но дверь не открывается. Парни комментируют – закрыта изнутри на распорки, заморожена, чтобы охрана не застала врасплох. В конце концов, дверь с криками и угрозами распахивается, но всё запрещённое уже надёжно спрятано. Наконец, далеко за полночь вместе с молодым парнем Колей мы попадаем вдвоём в отдельную камеру. Санаторий, да и только! Спать!

Камера в карантине по размеру такая же, как в изоляторе ИВС. По краям – две металлические двухъярусные кровати. В первую очередь порадовала отдельная туалетная комнатка. Размером всего метр на метр, но зато от-дель-на-я! И закрывается дверью! Внутри – настоящий унитаз. Другая радость – зеркало над раковиной. Теперь можно увидеть, на кого ты стал похож за это время. Правда, внешний вид особо не радует. Кровати здесь усовершенствованной конструкции – вместо цельного листа к каркасу приварены металлические полосы, образующие ложе, поэтому лишних звуков они не издают, можно вертеться с боку на бок сколько угодно. Тем более, что тощие матрасы, внутри которых можно нащупать разрозненные клочки ваты, к этому располагают. Возле двери находится электрическая розетка и металлическая полка рядом с ней. Значит, есть надежда на кипятильник. Но, как говорится, не может быть всё хорошо. Ко всем этим плюсам прилагается один большой минус – в кране только холодная вода, причем, настолько холодная, что стынут руки. Ну а как вы хотели? Тюрьма!

Особенно сложно было такой водой мыть чашки после приёма пищи. Алюминий никак не оттирался от остатков суррогатного жира, который присутствовал в первых и вторых блюдах. Не помогали ни мыло, ни даже губка для посуды, которую Наташа снарядила мне в очередной передаче. Между алюминием и жиром происходила какая-то химическая реакция, и поверхность посуды становилась чёрной и липкой, так же, как и губка, а с ней вместе и руки. Вспоминая изолятор, мы утешались тем, что теперь не загрязняем планету одноразовой посудой.

Рядом с раковиной на стене находится цинковый бачок с краником, на котором написано: «Питьевая вода». Внутри действительно видна какая-то затхлая вода, налитая до половины, давно потерявшая питьевой вид. Позже мы узнали пользу этого бачка, когда туалете нашли надпись-подсказку: «кипятильник в бачке». Надпись сделана так, чтобы её могли увидеть только постоянные посетители этого места, а проверяющие, заглядывающие сюда, никогда бы её не прочитали. Действительно, на дне бачка нашёлся самодельный кипятильник, настолько древний, что ни о каком включении его в сеть даже мыслей не могло возникнуть. Тем не менее, мы с уважением к неизвестному мастеру внимательно изучили его и положили на место. Пока занимались осмотром, спугнули паука, он сплел над бачком хиленькую паутину. Бедный паучок, как он тут выживает? Ведь он тут на пожизненном сроке. Стало жалко его больше, чем самого себя. Не знаю, сгодятся ли ему хлебные крошки, но тут уж чем богаты – поддержим как можем.