Тюремный дневник

«Республиканская партия традиционно связывается с негативной и агрессивной внешней политикой, в частности, в отношении России. Однако текущий момент при правильном ведении переговоров представляется удачным для построения конструктивных отношений».

И вот еще пояснение: «…официальная дипломатия обеих стран не может пойти на компромиссные переговоры, не потеряв лица, а построение отношений между странами в будущем возможно исключительно через канал неофициальной коммуникации», а дальше я описываю важность гражданской дипломатии на почве единства взглядов по оружейной тематике или христианству, что, собственно, и составляет ядро политической платформы республиканцев.

Моя идея, вернее, скажем, идеалистическая мечта заключалась в том, чтобы создать в США организацию, исследовательский институт, который мог бы стать сильным голосом в защиту российско-американской дружбы, основой для которой будет гражданская дипломатия – общность взглядов и верований граждан двух сверхдержав. Я пыталась найти деньги на ее реализацию, но безуспешно. Все, что могла, я делала сама, по своей инициативе и за свой счет в меру наличия свободного от учебы времени. Вы можете назвать меня наивным идеалистом – да, но я не преступник.

– Ясно. Достаточно на сегодня. Мы доставим вас обратно, Мария. Встретимся на следующей неделе, – закончил допрос Кевин.

– Одна просьба, агент Хельсон, – сказала я. – Пожалуйста, только отдайте дедушкин дневник. Это моя семейная реликвия.

Из всех четверых внуков дедушка завещал свой дневник именно мне, он всегда считал, что я смогу продолжить эту семейную традицию. Я привезла большую толстую тетрадь с собой в Штаты как частичку Родины и вечную добрую память о дорогом мне человеке, который уже семь лет как покинул этот мир.

– Увидим.

Мне приказали встать в угол комнаты и надели на меня уже привычную «экипировку» из железных наручников, кандалов и цепи на талии. И через несколько минут я уже смотрела в стенку своей угловой одиночной камеры на втором этаже женского отделения Александрийской тюрьмы.

Дневник моим адвокатам удалось получить обратно, ценности в нем ФБР не увидело, так что сегодня он покоится на полке в моей комнате родительского дома.

Поместье Рокфеллеров

– Мария, давайте поговорим о Джордже О’Ниле, – начал допрос Кевин, когда все заняли свои места, стенографистка Анна раскрыла компьютер и приготовилась запечатлеть для архивов ФБР каждое сказанное мною слово. – Все по порядку, пожалуйста. Как вы познакомились? Какие у вас были отношения?

– Знаете, господа, – ответила, на секунду задумавшись, я, – когда мы с Джорджем встретились впервые, мне тоже было непонятно, что может быть общего у меня с потомком Рокфеллера. Оказалось, что очень многое.

Все началось в Лас-Вегасе зимой 2016 года. Там проходил 44-й ежегодный слет Сафари Интернэшнл, собирающий любителей охоты со всех уголков земного шара на выставке площадью в шестьдесят тысяч кв. м. Вы, Кевин, любите охоту?

– Речь не обо мне, Мария, – строго сказал агент Хельсон. – Не меняйте тему. Итак, выставка.

– Да, да, все верно, – продолжила свой рассказ я. – Так вот, около двадцати тысяч охотников со всех континентов встретились под одной крышей, чтобы обменяться впечатлениями о последних подвигах в добыче разного зверя: от лосей, медведей и кабанов до львов, носорогов и леопардов, встретить старых друзей и знаменитостей, прикупить новейшее охотничье оружие и снаряжение и просто поглазеть.

Место для мероприятия выбрали очень символическое, близкое, так скажем, к дикой природе и полное хищников. Отель люкс-класса Мандалай Бэй заслужил мировую известность благодаря огромному музею-аквариуму, в котором живут двенадцать видов акул и еще около двух тысяч различных морских животных: гигантских скатов, находящихся под угрозой исчезновения зеленых морских черепах, пираний и даже комодских варанов. Должна признать, зрелище потрясающее, когда ты идешь по стеклянному коридору, а вокруг в темно-голубой воде на тебя голодными глазами смотрят морские хищники. Этот отель еще очень любят кинорежиссеры, там снимали трилогию «Оушена», «Роки Бальбоа» и «Однажды в Вегасе».

Мандалай Бэй предоставил охотникам выставочное пространство – огромный зал, в котором разместились тысячи стендов с оружием, снаряжением, трофеями, внедорожниками для самых непроходимых мест, великолепными картинами самых экзотических животных планеты и даже слитками золота и дорогими украшениями. Зрелище действительно поражало.

Мне не раз удавалось побывать на охоте на родных российских просторах. Правда, мой скудный опыт охоты на оленей и кабанов ни в какое сравнение с тем, что знали и видели присутствующие на выставке, конечно, не шел. Поэтому я просто молча прогуливалась между стендами и представляла настоящий сафари-квест в погоне за леопардом в бескрайней пустынной африканской саванне.