Тюремщик

Я протянула к нему руки, и Джесси кинулся в мои объятия. Бедный мой, хороший. Я гладила его по спине, едва сдерживая слезы. Нельзя плакать! Ему от этого станет только хуже. И уж точно не ожидала, что брат сам расплачется, как мальчишка.

— Ты что? — Я бережно вытирала его слезы. — Не плачь, хороший мой. Все будет в порядке, слышишь?

— Не будет. — Джесси упрямо покачал головой. — Я сойду здесь с ума, Рози. Думал, не переживу эту ночь. Тюрьма будто сама лишилась рассудка. Это невыносимо!

Возможно, и лишилась, потому что Арман не мог ее контролировать.

— Я сделаю все, чтобы вытащить тебя отсюда, — шепотом сказала брату на ухо.

— Не надо, Рози! — Джесси в ужасе уставился на меня. — Нет, нет. Ты не должна здесь быть. Возвращайся домой, умоляю.

— Я не могу. Держись, братик. Ради меня!

И крепко его обняла, чувствуя, что мое самообладание трещит по швам. Как можно жить, зная, насколько он страдает здесь?

— Спасибо. — Джесси тяжело вздохнул, отстраняясь. — Я не заслужил такую сестру, как ты, Рози.

— Что за глупости?

— Это правда. Я сам виноват в том, что случилось. И дело не в короле Дэвлете, нет. Хотя я желаю ему издохнуть.

— А в чем?

Дверь распахнулась, Арман замер на пороге.

— Вам пора, Розалин, — сказал неумолимо.

— Скоро увидимся. — Я торопливо поцеловала брата в щеку. — Все будет хорошо!

Он только безнадежно кивнул. И снова между нами была дверь камеры. Но теперь я твердо знала, что пойду на любые условия Люциана. И даже опущусь на девятый нижний, чего бы это ни стоило.

— Не передумали, Розалин? — спросил Арман, когда мы поднимались по ступенькам. — Вы все еще можете покинуть Атеррас.

— Не передумала, — ответила я.

— Ваше право, — сказал тюремщик, и мне показалось, что он доволен таким ответом.

Мы поднялись на нулевой уровень — пора было развозить ужин. Арман оставил меня у дверей кухни, и ближайшие полчаса, толкая тележку с едой и водой, я думала, что делать дальше. И ответ пришел в голову, только он мне совсем не нравился.

Решиться было сложно. Я намеренно тянула время — ужинала с остальными слугами, и лишь потом поднялась к Шелли, чтобы узнать, что они с Арманом уже поужинали и, как и обещал тюремщик, сейчас играли. Я не стала им мешать. Вместо этого прошла в свою комнату, села на кровать и обхватила голову руками. Если поступлю так, как задумала, духи точно выдадут меня Арману. А если и не выдадут, я подвергну Шелла опасности. Меньше всего на свете мне этого хотелось! Но если не поговорю с заключенным, которого указал Люциан, мой брат сойдет с ума и погибнет в тюрьме. Нет! Решайся, Рози. Сейчас или никогда.

В коридоре послышались шаги Армана. Значит, Мишель остался один. Я нашла его в детской — мой воспитанник и не думал ложиться спать.

— Рози, ты вернулась! — подбежал он ко мне, и я подхватила мальчика на руки.

— Да, — прижала к себе ребенка, к которому уже успела привязаться — и от которого хотела сейчас слишком многого. — Шелли, у меня к тебе будет серьезный разговор.

Глаза мальчонки заискрились любопытством. Шелл вел себя старше своих лет, и ему льстило, когда с ним разговаривали, как со взрослым. Мы сели рядышком на диван. Я думала, как правильно преподнести то, о чем хотела с ним побеседовать.

— Послушай, Шелл, — сказала тихо. — Мне нужна твоя помощь в одном деле. Только так, чтобы об этом никто не узнал. Ни твой папа, ни кто-либо еще.

— Ух, ты! А что за дело? — заерзал Мишель.

— Мне надо поговорить с узником, которого держат на девятом нижнем уровне, только мне туда не пройти. А ты упоминал, что духи открывают для тебя любые пути.

— Ага, — весело согласился Шелл. — А что за узник?

— Я сама не знаю ничего, кроме того, что его держат в пятой камере. Но это очень, очень важно. Ты мне поможешь?

— Ну… — Мишель задумчиво посмотрел на меня. Хитрюга! — Помогу в обмен на желание.

— Что за желание, Шелли?

— Еще не придумал. Когда придумаю, ты его выполнишь. Идет?

— Да, — ответила я. Чего он может пожелать? Шелли совсем малыш.

— Договорились. Тогда давай подождем, пока папа закончит вечерний обход. В одиннадцать часов можем идти.

— А ты уверен, что духи нам помогут? — спросила я. — И главное, что они не расскажут Арману, что я туда ходила?

— Во-первых, не «я», а «мы», — заявил Шелли. — А во-вторых, я их попрошу, и они ничего не скажут. Да и папа работает с другими духами. Более сильными и серьезными. А пока почитаешь мне?

— Конечно, — ответила я и пошла за книгой.

Брать с собой Шелли туда, вниз, было страшно. Полагаться на духов — еще страшнее. Я понимала, насколько это ненадежно. И если сегодня они помогут мне, то уже завтра могут обо всем доложить Арману. Для меня это будет означать крах всего. Потому что господин Ферри вряд ли обрадуется подобным новостям.

Шелл слушал сказку, я же почти не задумывалась о том, что читаю. Тем не менее, время до одиннадцати часов промелькнуло незаметно. Шелли вдруг прислушался к чему-то.

— Папа работает в кабинете. Пора, — сказал он мне, бодро подскакивая с дивана. — Жерар!

Я не знала, кем был этот Жерар, но в комнате будто стало холоднее, а в стене появилась дверь.