Тюремщик

Арман тихонько рассмеялся, а затем вдруг наклонился и поцеловал меня. Я почувствовала, как вспыхнули щеки, но отстраняться не хотелось. Поэтому вместо того, чтобы напомнить кое-кому о приличиях, обвила руками его шею и прижалась всем телом, растворяясь в чужом тепле.

— Розалин!

Теплое дыхание защекотало шею и лицо. А мне хотелось большего. Хотелось, чтобы весь кошмар последних дней улетучился. Поэтому, когда руки Армана скользнули сначала на спину, а затем ниже, я даже не сопротивлялась. Только целовала и целовала, ловила дыхание, пахнувшее зубным порошком, растворялась в ласке, гладила сильные плечи и позволяла ласкать в ответ.

— Рози, или останови меня, или…

Голос Армана звучал глухо.

— Или, — ответила я, и тюремщик опустил меня на кровать. Он действовал быстро, будто опасаясь, что передумаю. Распустил шнуровку платья, накрыл губами грудь. Я сдавленно охнула и подалась навстречу. Только бы он не останавливался! Еще, еще… Сама снимала с Армана едва наброшенную рубашку, гладила плечи, руки, торс. Казалось, что он весь состоит из сплошных мышц.

На миг пришла мысль: «А что же я делаю?», но стоит ли думать об этом в стенах Атерраса? Мира за ними будто не существовало: с его приличиями, законами, догмами. Были только я и Арман. И мне не нужен был никто в целом мире, кроме него. Наши тела сплетались, становились единым целым.

Мгновение боли — и чужая магия убрала боль, затуманила разум, оставив только наслаждение.

— Люблю тебя, — шептал Арман.

— Люблю, — отвечала я ему.

И пусть завтра мое здравомыслие вернется, я не стану ни о чем жалеть! Потому что действительно люблю.

Глава 31

Когда я утром открыла глаза, все события минувшей ночи вспоминались, будто растаявший сон. Но Арман мирно спал рядом. Его ресницы чуть вздрагивали о сне, и хотелось коснуться их губами, ощутить тепло любимого человека, но я не стала будить Армана. Пусть отдохнет. Еще несколько драгоценных мгновений, и он умчится к своим обязанностям, а я — к Шелли, и кто знает, когда у нас появится минута хотя бы поговорить.

— Рози?

Взгляд карих с янтарными крапинками глаз проникал в самую душу.

— Доброе утро. — Я чуть смущенно улыбнулась. Вчера все казалось правильным и безукоризненным, а сегодня проснулся запоздалый стыд. Но Арман тоже улыбался. Он поймал пальцами мой локон и играл им. А я вдруг отметила, что в его комнате светлее, чем все предыдущие дни. Странно… И окошки стали заметно больше. Тюрьма отреагировала. Но на что? На пробуждение Армана? Вряд ли. Ведь до этого окна тоже были крохотными. Или же все дело в энергии? Нашей с ним.

— О чем ты думаешь? — вопрос Армана застал врасплох.

— Об окнах, — ляпнула я, и его брови удивленно взметнулись вверх.

— Окнах?

— Они поменяли форму, — поторопилась объяснить, пока Арман не посчитал меня сумасшедшей. — Стали больше.

— А, это… Я уже не обращаю внимания. Атеррас все время меняется.

— Да, но здесь всегда так темно, а сегодня светло.

— Возможно, — задумчиво откликнулся Арман.

— Как ты себя чувствуешь?

— Неплохо, учитывая, как прошли последние дни, — ответил он. — Смогу вернуться к работе. Только не знаю, за что хвататься. Позавтракаем? Есть хочется.

Еще бы! Три дня прошло!

— Встретимся в гостиной Шелли, — предложила я.

— Договорились.

Я поспешила умываться и переодеваться. Заплела волосы в косу, отказавшись от привычного пучка, надела темно-зеленое платье и взглянула в зеркало, на котором так и пролегала трещина. На миг показалось, что за спиной вот-вот появится Стела, но нет. На этот раз никто не стал призывать меня к порядку или грозить всеми возможными карами. Только я знала, что дух погибшей супруги Армана все равно где-то рядом.

С Арманом мы столкнулись у дверей гостиной. Его рука мимолетно коснулась моей, и я вспыхнула до корней волос. Казалось, что у нас на лбах написано, как мы провели минувшую ночь. Арман улыбнулся. Меня притягивала его улыбка, манила, как бабочку на свет.

А в гостиной ждали Шелли и Джесси. Арман мигом нахмурился. Он, видимо, успел позабыть о присутствии моего младшего брата и теперь смотрела не него в легком недоумении.

— Что вы здесь делаете, господин Делкотт? — спросил Арман сурово.

— Присматриваю за Мишелем. — Голос Джейсона прозвучал почти что жалко, и Шелли тут же решил взять все в свои руки.

— Джесси рассказывает мне про страны, — с детским азартом заявил он. — И про животных, и про профессии.

— Арман… — Я попыталась было вмешаться, но тюремщик смотрел только на Шелли.

— Мишель, ты решил записать в свои наставники всю тюрьму? И кстати, как ты его сюда привел? Опять спускался на нижние уровни?

— Он ни в чем не виноват. — Джесси попытался вступиться за мальчика.

— А вы здесь судья, господин Делкотт?

Джейсон поник. Судьей он, конечно, не был. А Арман уже однажды наказал Шелли за блуждание по нижним уровням. Правда, быстро сменил гнев на милость, но все же…

— Мне было страшно. — Мишель опустил голову. — Была такая сильная гроза!

— А ты понимаешь, что я не контролировал тюрьму в тот момент? И ты мог навсегда остаться где-то там, на нижних уровнях. О чем ты думал, Шелли?