Тюремщица оборотня

Обхватив себя руками, Мина заметалась на постели. Перед глазами словно качались чаши весов. На одной, Урсул Хорст. На другой, Честер, мистер Зог, стражники ворот и дети. Да на второй чаше были и дети, живущие в замке. Их было не так чтобы много, но ребятишки частенько встречались ей на заснеженных дорожках замка. Разных возрастов, в разных одеждах, и подороже и совсем простенькие. Они играли в снежки, таскали корзины своим матерям и совсем не подозревали, что проходящая мимо фигурка, закутанная в серый плащик, может однажды выпустит из темного подземелья страшного хищника. Совершенного хищника, самого сильного на земле. Он выйдет из своей темницы и огромными острыми когтями разорвет их словно тряпичные игрушки.

Её затрясло. Слезы сами потекли по щекам. Что же дела? Что ей делать?

Урсул опять тряхнул её.

— Объясни, что случилось. Что-то болит? — Он не понял, на что показывала девушка.

К виду царапин и он, и она давно привыкли. Почему они бросились Мине в глаза именно сейчас, было непонятно. Наверное, на эти мысли натолкнул лежавший на стуле сверток.

— Поклянись мне, — Попросила девушка дрожащими губами.

— В чем? — Он смотрел на неё внимательно, будто пытаясь прочитать мысли. — В чем? В верности? В преданности? В любви?

Она потерялась от последнего слова и хотела закричать: да! Но молча, лишь хлопала глазами.

— Я люблю тебя! — Он так просто сказал это, как будто говорил уже не раз. — Люблю давно, всем сердцем. Веришь?

Он сам не ожидал этого признания. Вроде и думал о своих чувствах к ласковой человечке, но не был уверен. Нежность была точно и еще желание. Вот что, он точно испытывал, так это желание. Но сейчас не до таких подробностей, она просто должна поверить ему. Пусть в серых глазах, напоминающих сейчас по цвету грозовое небо, опять вернется обожание и покорность.

— Я тоже… Я тоже люблю тебя. — Она потянулась к его губам, нежно поцеловала и снова всхлипнула, заглядывая в глаза. — Но…

— Никаких но. — Он отметал в сторону её сомнения. — Ты и я вместе и пусть что будет, то и будет.

Он обнял девушку, и она спрятала лицо на его груди.

— Я забыла подарить тебе подарок. — Пробурчала, в его расстегнутую рубашку. — Купила вчера и не отдала.

Отлично, они сменили тему, значит, буря из сомнений миновала. Он оглянулся на исполосованную стену. Да, в обычные дни, метки, оставленные зверем, были не так заметны. Видимо она проснулась, рассмотрела их и испугалась. Но ничего он заставит её вспомнить о своей человеческой оболочке.

— И из-за этого расстроилась? — Приподнял, припухшую из-за слез мордашку и нежно поцеловал.

— Поклянись мне. — Попросила она снова, еле слышным шепотом. — Поклянись, что ты не будешь мстить, если окажешься на свободе!

Он посмотрел внимательно, но сомнений в его глазах не было.

— Клянусь. — Соврал легко. Не один мускул на его лице не дрогнул и не выдал истинные чувства. И она поверила. Потому что любила. Это перевесило все страхи и сомнения.

Мина глотнула мокрый ком, стоявший в горле, поднялась на ноги и принесла узнику празднично упакованный сверток. В золотистой бумаге было что-то небольшое, но довольно тяжелое. Явно какая-то металлическая вещь.

— Ого. — Урсул взвесил подарок в руке. — Как ты дотащила эту тяжесть до замка? Весит как ведро гвоздей. Неудивительно, что вернулась вчера так поздно, наверно много раз останавливалась передохнуть. — Она обижено размахнулась и стукнула его по плечу.

— Я даже не почувствовала его веса. — Гордо ответила девушка, вздернув верх подбородок.

— Мне можешь не врать, я не обижусь, если признаешься, как проклинала меня по дороге. — Вокруг его глаз собрались лучики из морщинок, которые Мина просто обожала. — Надеюсь, я этого заслуживаю?

— Ты заслуживаешь всего самого лучшего. — Серьезно ответила Мина. — Но если сейчас не откроешь и не прекратишь надомной подшучивать, я отнесу эту штукенцию обратно.

Урс усмехнулся и разорвал тонкую бумагу. Под ней был еще один слой из плотной парусины. Он потянул за кончик свертка и на его ладонь выкатился железный трехгранник. Предмет напоминал по размеру и форме хороший, охотничий кинжал. Но вместо лезвия у подарка был твердый брус с тремя сторонами, покрытыми мелкими засечками.

— Что это? — Повертел в руке Урсул.

— Лучший подарок для узника! Напильник.

— И что им делают?

— Пилят решетки.

Его рука застыла в воздухе, а на Мину взметнулись с недоверием карие, сейчас почти черные, глаза.

— Ты… Мне… — Он впервые так сильно растерялся, что не нашел что сказать. — Подарок..?

— С Новым годом! — Она опять заплакала. — Помни, ты поклялся!

— Ми! Моя милая, маленькая Ми! — Напильник выпал из руки. — Спасибо! Любимая! Спасибо!

Позавтракав, приступили. Вопреки ожиданиям, распил кованой клетки оказался делом неблагодарным. Хитрый сплав метала, был прочным и плохо поддавался под натиском зубчиков напильника. У оборотня была хорошая мускулатура, но с непривычки руки быстро уставали от однообразных движений, приходилось останавливаться каждый час и, встряхивая ими, разминать кисти. А пилить предстояло много.