Тюрьма, зачем сгубила ты меня?

– Очень просто. Такси вызывал официант, номер телефона он знал, дальше, сами понимаете, дело техники… Так вот таксист утверждает, что ваш муж пытался обнять Олесю в машине, но девушка дала отпор. Также была опрошена и соседка Олеси, если точней, ее гражданского мужа. Так вот, она видела, как Олесю вталкивали в дверь квартиры. Грубо вталкивали.

– Кто вталкивал?

– Смею утверждать, что это был ваш муж. Соседка видела его со спины, но опознала его дубленку…

– И в какое время это произошло?

– В половине одиннадцатого вечера.

– Она смотрела на часы?

– Нет, она смотрела телевизор. В это время закончился ее любимый сериал…

– Почему же она не вызвала милицию?

– Вызвала. Но не сразу. Когда услышала крик Олеси, тогда и вызвала…

– Она кричала?

– Да. Перегородки тонкие, все слышно.

– И в какое время она кричала?

– Сигнал на пульт оперативного дежурного поступил в одиннадцать часов тридцать пять минут…

– То есть через час после того, как мой муж якобы втолкнул ее в квартиру?

– Именно.

– А до этого она не кричала.

– Нет. Видимо, до этого времени ваш муж вел себя мирно…

– С силой втолкнул ее в квартиру, а она даже не кричала… Как-то не стыкуется, вы не находите?

– Я нахожу, что вопросы задаете вы, хотя, надо полагать, должно быть наоборот. – Насколько я знаю, вы прибыли на место преступления почти одновременно с нарядом милиции. Откуда вы узнали, что ваш муж гостит у гражданки Кирильчук?

– Узнала. Если точней, догадалась… Я позвонила ему в десять, он сказал, что играет в бильярд. Решила, что Максим в бильярдном клубе. Позвонила его водителю, он отпирался, но в конце концов признался. Я приехала в клуб, но мужа там уже не было. Машина его на месте, водитель и телохранитель в ней – молчат, пожимают плечами. Пока растормошила их… В общем, когда приехала к Олесе домой, было уже поздно…

Вика утаила еще одну деталь, по пути к бильярдному клубу она пробила сразу два колеса. Подкачала одно, второе – поехала дальше. Три раза останавливалась, поднимая падавшее давление, пока доехала до ближайшего автосервиса с круглосуточным режимом работы. Пока отремонтировала… Шиномонтажник показал ей, чем были пробиты колеса. Специальные металлические ежики, которые, как ни брось, всегда будут лежать шипами вверх. Как будто кто-то нарочно разбросал их у нее на пути.

Не стала она говорить и о том, что сама виновата в своем опоздании. Не надо было пускать дело на самотек, не надо было ей ехать домой и ждать, когда муж явится с повинной. Надо было сразу брать его в оборот, пока он не наделал глупостей…

– Почему ваш муж… э-э, скажем так, приударил за Олесей Кирильчук? – спросил Костровский.

– Это вы у меня спрашиваете? – изобразила удивление Вика.

– Ваш муж молчит, не хочет говорить на эту тему.

– Почему я должна говорить об этом? Тем более, что я не знаю, почему он приударил за ней.

– Да, но майор Сизов утверждает, что ваш муж неправильно себя повел, когда увидел вас у него в палате. И Олеся тоже повела себя неправильно. Из больницы они ушли вместе…

– Ушли вместе, – не могла не согласиться Вика.

– Правда, Сизов говорит, что Олеся вернулась. И ушла от него поздно, в районе девяти часов. Я опросил охранника, дежурившего в больнице в тот день, он сказал, что видел, как Олеся садилась в машину вашего мужа.

– Ну вот, видите, сами все знаете, а меня спрашиваете…

– Хотел посмотреть, насколько вы со мной искренни. А вы темните, Виктория Михайловна, – неодобрительно покачал головой следователь. – Вы знали, что у вашего мужа шашни с Олесей Кирильчук, не зря же вы приехали к ней домой. Или я в чем-то не прав?

Вике пришлось оправдываться. Уже одно это лишало ее инициативы в разговоре, вызывало постыдное ощущение того, что Костровский переиграл ее.

– Вы не правы, Юрий Васильевич. Одно дело знать, что муж приударил за женщиной, и совсем другое дело – по какой причине…

– Причина ясна. Олеся была красивой девушкой. Была… Ваш муж убил ее. Все улики налицо. И вы прекрасно это знаете. А ваши упреки в том, что следствие работает быстро и оперативно, по меньшей мере смешны…

Вика чувствовала себя глупой десятиклассницей, решившей, что она умней учителя, но глубоко в том разочаровавшейся. Поэтому она не стала рассказывать Костровскому о своих сомнениях и подозрениях. Не хотела, чтобы он снова поднял ее на смех.

Но сдаваться она не собиралась. Сама она мало сомневалась в том, что муж стал жертвой жестокой мистификации.

Из прокуратуры она отправилась в больницу, чтобы поговорить с Андреем. Но узнала, что он сбежал оттуда. Нетрудно было догадаться, куда.

* * *

Майор Сизов с трудом держал равновесие. Он сидел на стуле, но его все равно шатало – приходилось широко расставлять локти, чтобы не свалиться на пол. Спасибо Лыпареву, он помог ему сбежать из больницы, привез в изолятор, помог одеться в камуфляж. Он же вызвал к нему в кабинет Лежнева.

Андрей с ненавистью смотрел на человека, посмевшего убить его любимую женщину.

– Зачем? – пытаясь унять нервную дрожь, спросил он.