Тюрьмы и наказания: Инквизиция, тюрьмы, телесные наказания, казни

Через месяц после родов комендант Гофман смог перевестись на службу в другое место. Тогда-то Аграфена набралась смелости и объявила новому коменданту, что сделалась жертвой изнасилования. Соучастница преступления, доставившая девушку коменданту, говорила ей: «Он твой командир и что захочет, то может и сделать». Эта же соучастница по приказу того же коменданта подговаривала забеременевшую девушку скрыть роды, а после рождения ребенка уничтожить его.

Свидетели подтвердили правильность показаний Аграфены. Все следственное дело о преступлении коменданта Гофмана было сообщено Павлу. В деле имеется его резолюция сообщить ему, куда назначен на новую службу Гофман. В архивном деле нет ни ответа на этот вопрос, ни вообще каких-либо других сведений о коменданте-насильнике.

Аграфена умерла в 1834 г., прожив в заключении шестьдесят лет.

ГЛАВА 2. МОНАСТЫРСКИЕ ТЮРЬМЫ

Под монастырскими тюрьмами понимаются места заключения при монастырях, с одной стороны, в виде монашеских келий обычного типа, с другой — в виде казематов внутри стен, или в подвалах под церковными полами и в погребах или, наконец, в виде специально оборудованных тюремных зданий внутри монастырских стен.

Во всех этих случаях начальником монастырской тюрьмы являлся настоятель монастыря, а подчиненные ему монахи несли обязанности помощников в деле осуществления режима узников, если для этого не было прислано специальной воинской охраны.

1. СОЛОВЕЦКИЙ МОНАСТЫРЬ

Из монастырских тюрем самой старой была тюрьма при Соловецком монастыре. В Соловецкий монастырь заточались преступники и лица, признанные опасными для государственного строя. Здесь также содержались крестьяне за отступление от православия (например, раскольник Протопопов, прорицатель Авель и др.).

Монастырь был основан еще в 1437 г. Он был обнесен крепостью в 1584 г. По внешнему виду монастырские стены и башни на них напоминают до некоторой степени крепостные сооружения Шлиссельбургской и Петропавловской крепостей. Монастырь был настоящей крепостью.

Тюремные казематы внутри крепостных стен были устроены в разных местах — у Никольских ворот, у Святых ворот. Вот как описал такую камеру русский историк Μ. А. Колчин, напечатавший в 1887 г. свое исследование «Ссыльные и заточенные в остроге соловецкого монастыря в XVI–XVIII вв.»: «Мы зашли в узкий, длинный темный ход, проделанный внутри толстой тюремной стены. Идем по нему, сердце невольно сжимается… Идем далее, пока не наталкиваемся на небольшую дверь с маленьким окошечком в середине ее. За дверью чулан аршина полтора, без всякой лавки, без всего того, без чего жить человеку нельзя. В нем можно только стоять или сидеть, скорчившись. Лежать или сидеть с протянутыми ногами не позволяет пространство чулана, а скамьи для сидения не полагается. А несомненно, что здесь заставляли жить людей не один день».

Другие арестантские помещения были устроены под крыльцом Успенского собора, у Архангельских ворот в башне и в других местах.

Режим для сосланных в Соловецкий монастырь различался в зависимости от разных условий. Сюда ссылали: 1) под начала и 2) под караул. Первая форма заключения была менее строгой, чем вторая, и была сопряжена с обязательными работами по монастырю на его нужды. Обычно заключенные спали на войлоке и на подушке из оленьей шерсти. Строго запрещалось давать заключенным письменные принадлежности и книги, кроме церковных. За нарушение этих правил и за разговоры с изолированными заключенными виновные наказывались телесно или сажались на цепь.

Питание менялось в зависимости от режима, примененного к тому или другому узнику. Оно могло состоять или только из хлеба и воды или даже из четырех блюд. Трудно приходилось тем сектантам, содержащимся в монастыре, которые употребляли для пищи свою посуду и не считали возможным принимать пищу, окропленную святой водой. Питание производилось за счет монастыря и за счет милостыни богомольцев.

Необходимым дополнением для поддержания режима заточения и для соблюдения монастырских правил было «лобное место», т. е. площадь для производства наказаний плетьми, палками, батогами, розгами и шелепами. «Тихая обитель» тогда оглашалась воплями наказуемых. А в казематах монастырской тюрьмы, не прерываясь, шло своим чередом душевное страдание заживо замурованных там людей. Душевные муки соперничали с физическими страданиями, какие несла с собой эта средневековая тюрьма.

Прорицатель Авель, сосланный сюда после заточения Екатериной в Петропавловской, а потом в Шлиссельбургской крепостях, записал в своей автобиографии, что за двенадцать лет его пребывания здесь «были искусы ему в Соловецкой тюрьме, которые и описать нельзя. Десять раз был под смертью, сто раз приходил в отчаяние, тысячу раз находился в непрестанных подвигах, а прочих искусов было отцу Авелю число многочисленное и число бесчисленное» («Предсказатель монах Авель», «Русская старина», 1875, февраль).