Тютчев. Тайный советник и камергер

31 июля 1872 года секретным донесением № 160 полковник Беловодский сообщил о результатах частного разговора с господином Акинфовым. Покладистый уездный предводитель дворянства «отозвался, что воля Государя Императора есть для него священная» (Л. 356). Владимир Николаевич решил воспользоваться благоприятной ситуацией: шутка сказать, его имя мелькало в докладах императору! Он захотел сделать резкий скачок по службе. Доверительно поведав полковнику о своих житейских проблемах «оставаться ему в таком положении, между его окружающими, для него крайне тяжело» (Л. 356 об.), — господин Акинфов цинично перешел к сути: фактически предложил правительству, вернее — самому государю, сделку и попросил в качестве платы за свою сговорчивость место вице-губернатора, заявив, что «на Государственной службе мог бы принести большую пользу делу» (Л. 357). Необходимо подчеркнуть два немаловажных обстоятельства. Во-первых, должность вице- губернатора давала неограниченные возможности получать безгрешные доходы за счет питейных сборов. (Это ни для кого не было секретом. Для русской литературы вице-губернатор — фигура знаковая. Пушкин так написал об одном из своих персонажей: «Покойный дядя его, бывший виц-губернатором в хорошее время, оставил ему порядочное имение. Жизнь его могла быть очень приятна…» Именно об этой должности мечтал и гоголевский герой: «Майор Ковалев приехал в Петербург по надобности, а именно искать приличного своему званию места: если удастся, то вице-губернаторского…»^[462]) Во-вторых, хотя коллежский секретарь Акинфов, по своему мелкому чину X класса, не имел никакого права претендовать на этот видный пост, в качестве уездного предводителя дворянства он пользовался правами чиновника VI класса, т. е. коллежского советника^[463]. Коллежский же советник мог быть назначен вице-губернатором. Но даже это обстоятельство не делало просьбу Акинфова менее бесстыдной.

16 августа последовала карандашная резолюция графа Шувалова: «Можно сообщить г. Акинфову… на словах, что Государь остался доволен его ответом и что осенью по возвращении в Петербург я постараюсь устроить ему желаемое место» (Л. 356).

23 августа полковник Беловодский лично отправился в Покровский уезд и сообщил Акинфову это решение. 15 сентября состоялся суд, на котором Владимир Николаевич официально заявил: «Я ни в каком случае согласия своего на расторжение брака дать не могу; виновным себя не считаю ни по закону, ни по совести» (Л. 363). Надежде Сергеевне вновь не удалось достичь желаемой цели. Впрочем, и ее официальный супруг так и не дождался обещанного ему на словах вице-губернаторского места. Камер-юнкеру пришлось довольствоваться всего лишь следующим, весьма скромным, чином титулярного советника, который был пожалован ему в конце 1873 года. (Предводителей дворянства избирали на срок в 3 года. Господин Акинфов пробыл на посту Покровского уездного предводителя 24 года, т. е. восемь 3-летий! Лишь в 1890 году он был назначен Владимирским вице-губернатором, а в 1893 году получил пост Симбирского губернатора. Родившийся в 1841 году Владимир Николаевич Акинфов дослужился до чина тайного советника, пережил всех героев этой истории и дожил до 1914 года. Его могила в Донском монастыре в Москве сохранилась до нашего времени^[464].)

19

Бег времени продолжался. В 1872 году у герцога и Надежды Сергеевны родился еще один сын — Георгий. В декабрьской книжке журнала «Русский Архив» за 1874 год было опубликовано тютчевское стихотворение, посвященное госпоже Акинфовой, — замогильный привет поэта, скончавшегося в 1873 году.

Как ни бесилося злоречье,
Как ни трудилося над ней,
Но этих глаз чистосердечье —
Оно всех демонов сильней.

Все в ней так искренно и мило,

Так все движенья хороши;
Ничто лазури не смутило
Ее безоблачной души.

К ней и пылинка не пристала

От глупых сплетней, злых речей;
И даже клевета не смяла
Воздушный шелк ее кудрей^[465].