Ткань Ишанкара

– И чем ты ему так насолила, что он тебе раскрылся?

– Пока ничем. Заранее припугнуть решил.

Ксандер прищурился, но ничего не сказал, размышляя о чем-то про себя. В тот момент, когда он наконец решил что-то произнести вслух, в дверь позвонили.

– Это брат, – Тайра встала из-за стола. – Пойду открою.

– Тайра, – позвал ее Ксандер, когда она уже почти дошла до двери, и она обернулась. – Мы с тобой еще поговорим. На днях.

Тайра открывала дверь, внутренне торжествуя. Теперь попался и Ксандер. Теперь не отвертится, расскажет все, что знает, и не только про Салто!

Дни тянулись медленно, размазывались по нагретому асфальту, словно апельсиновый джем по хрустящей корочке хлеба. Солнце заполняло каждую минуту, каждую трещину в земле, промежутки между кирпичной кладкой, и Тайре казалось, что мир плавится под его лучами. Прохладно было только возле фонтана в тенистом углу детского парка, куда Тайра ходила практически каждый день, чтобы не сидеть в одиночестве дома. Применять магию, пока Салто был в городе, она боялась, а задачи, которые оставил ей сэр ’т Хоофт, перерешала уже не по одному разу. Безумно хотелось посмотреть, что же получится из них на практике, но ей казалось, что Герхард следит за ней неусыпно. Хидамари все еще оставалась под домашним арестом, Аишу отправили к бабушке в горы. Оставалась одна надежда, что Ксандер сдержит слово и позвонит или зайдет в гости, но Ксандер пропал, словно его и не было.

От скуки и отсутствия сколько-нибудь стоящего занятия Тайра ходила в музеи, как когда-то в детстве они делали с мамой. Они гуляли по городу, ели мороженое и периодически попадали на интересные выставки. Тайре казалось, что все это было очень давно и, возможно, даже не с ней. После жаркого летнего полудня прохлада музеев была спасением. Тайра думала, что когда она посетит все музеи, придется идти в зоопарк и ботанический сад и смотреть, как изнывают от жары животные и растения, но такая перспектива была очень отдаленной: музеев в городе было предостаточно.

Национальный музей был шестиэтажным кубом из стекла и железных ферм, в его боках отражались деревья, летний плавательный бассейн и памятник расстрелянным во время войны красноармейцам, отчего здание казалось зелено-голубым полотном с красно-коричневым пятном засохшей крови посередине. Тайра доела мороженое и уже собралась зайти внутрь, когда прямо перед ней из ниоткуда возник Сэл.

– Я-то все ждал, когда тебя сюда занесет, – радостно начал он.

– Привет, – Тайра была рада хоть какому-нибудь общению. – Давно ты не появлялся!

– Ну, теперь ты в рабстве у Йена, так что я в некотором смысле вне закона, – Сэл хитро прищурился. – А что, тебя сегодня не заботит, что ты разговариваешь с пустым местом, да еще и посреди улицы?

– Уж лучше с пустым местом. Я последние дни все больше молчу.

– Как завязываются родственные отношения с Салто?

– Спасибо, плохо, – Тайра нахмурилась. – Ты за мной тоже следишь?

– Он за тобой не следит, – ответил Сэл. – Если он тебя пальцем тронет, я ему повторно устрою Венецианскую Резню. Зверюга пронюхала, что ты ишанкарский маг, так что правильно делаешь, что не колдуешь.

– Значит, ты все-таки за мной следишь, – сделала вывод Тайра. – Может, ты знаешь, где сэр ’т Хоофт или Горан?

– Знаю, но не скажу, – упреждая ее просьбу, отрезал Сэл. – Йен придет, как только сможет. Как тебе Александр Дарнелл?

– Понравился.

– Только и всего? – Сэл опять сощурил глаз.

– Музей Ленина в другой части города. С твоим прищуром тебе туда.

– Не ехидничай, не доросла еще, – сказал Сэл, но сам довольно улыбнулся. Его школа черной риторики давала свои плоды. – Дарнелл – незаурядный маг и талантливый ученый. Весь в отца. Только вот колдовать с недавних пор не хочет.

– Да ну?

– Я его в Ишанкар звал, когда ему десять стукнуло, – Сэл вздохнул. – Были бы они с Йеном оба менее упрямыми… Йен, сказать честно, все равно его учить бы не согласился, а Ксандер себе применение уже тогда нашел. Сказал, будет как отец, Куратором. Десять лет было, а отказал по-взрослому.

– А почему ему можно было отказаться, а мне нет?

– Я тебе сказал, что тема закрыта? – начал злиться Сэл. – Или мне Йена попросить, чтобы он тебе напомнил? А то, смотрю, я для тебя уже не авторитет.

– Не обижайся, Сэл, это я так…

– Вот и хватит, не люблю пустых сожалений.

– А чего же о Ксандере до сих пор жалеешь?

– Я не жалею. Я его уважаю, хоть он еще и молодой совсем. Талантливый он, только пользоваться своим талантом отказывается напрочь, – Сэл опять вздохнул, и Тайра подумала, что он все-таки жалеет, как рыбак, мимо сетей которого прошла крупная рыба. – А вот младший брат его за магию душу продаст. Полный придурок!

– У тебя все придурки, кто не наши.

– Не согласен категорически! – Сэл картинно выпучил глаза. – И про Вермина говорю чистую правду. Мало того, что колдовать толком не умеет и никогда не научится, так еще и мозгов маловато. И чего с ним Александр возится, не понимаю.

– Как можно так судить об одиннадцатилетнем мальчишке? – удивилась Тайра.