Тьма близко

Отряд вылетел из холмов, воины задних рядов слетели с дороги и пришпорили коней, догоняя передних. Те, у кого были в руках имперские значки, отшвыривали их и выхватывали мечи. Потом Гринт проревел новый приказ: «В бой!» – и всадники перешли в галоп, на скаку перестраиваясь в широкую волну, которая неслась на палатки имперского стана. Элис оказалась в задних рядах, ее обгоняли латники на более резвых конях, чем ее трофейная кляча…

– Адно-о-ор!!! – взревели атакующие.

Передние ряды вломились в лагерь, сминая и топча палатки, рубя на скаку подвернувшихся имперцев. Людей в лагере было совсем немного, да и то большей частью прислуга. Немногие, способные оказать сопротивление, ничего не могли поделать со стальной лавиной, которая обрушилась на них с тыла. Имперцы разбегались, стремились укрыться за палатками и фургонами, их настигали, рубили и снова спешили занять место в атакующем ревущем и грохочущем потоке:

– Адно-о-ор! Адно-о-ор!

Слева показался отряд в несколько десятков человек, эти собрались вместе и выставили копья, готовясь встретить кавалерию. Древки с хрустом треснули, несколько всадников рухнули, когда кони налетели на частокол стальных жал, но, когда сломались копья, строй мгновенно был прорван, всадники проскакали по телам павших товарищей, мгновенно растоптали и разметали малочисленную вражескую пехоту.

Меч был у Элис в руке, но ей ни разу не пришлось пустить его в дело. Впереди над шлемами аднорцев она увидела плещущийся на ветру флаг. Расшитое золотом полотнище было установлено над самым большим шатром в центре лагеря, Гринт вел своих воинов на ставку того, кто возглавлял армию вторжения. Не сам ли император?

Здесь наконец-то встретилось серьезное сопротивление. Императорские гвардейцы, с головы до ног закованные в стальные латы и сидящие на рослых конях, бесстрашно ударили в лоб аднорцам. Их было немного, около полусотни, но они не только остановили атакующих, но и стали теснить, рубя тяжелыми мечами и секирами. Гринт где-то впереди проревел новый приказ – и всадники, скакавшие рядом с Элис в задних рядах, вдруг развернули коней. Она не успела сообразить, что происходит, как осталась одна, ее жеребец влетел в сечу – латники Гринта пятились под ударами здоровенных гвардейцев, осаживали коней, из последних сил сдерживая натиск. Солдат прямо перед Элис рухнул, сраженный тяжким ударом палицы – и перед ней возник громадный всадник в тяжелых доспехах из полированной стали. Элис с криком пришпорила коня и поскакала к нему. Великан занес палицу, но не успел нанести удар – Охотница была уже рядом. Рунный меч скользнул по кирасе, оставив заметную царапину, Элис проскакала мимо противника, натянула поводья, ее конь встал на дыбы. Имперец едва успел развернуться навстречу, а Элис ударила снова. Ее клинок столкнулся с рукоятью палицы, и удар тяжело отдался в плечо. Имперский воин всего лишь отмахнулся, парировал без замаха, но Элис едва удержала рукоять.

И тут аднорские всадники завершили маневр – зайдя справа и слева, атаковали гвардейцев, теперь врага взяли в кольцо, наседали со всех сторон. Конь унес Элис от противника, она мчалась между сражающимися, при случае рубила встречных имперцев, парировала направленные в нее удары, люди вокруг валились с седел под копыта разгоряченных коней. Гвардейцев оставалось все меньше, более подвижные всадники Аднора вклинивались в их ряды, разделяли противников, нападали по двое-трое на рослых гвардейцев. Исход боя был решен, когда Гринт мощным ударом раскроил череп вместе со шлемом громадному имперцу, с которым Элис столкнулась в начале схватки.

– Не останавливаться! – прокричал Гринт. – Вперед! Вперед!

Из-за палаток показался Килгрик, благоразумно переждавший схватку в стороне.

Поредевший отряд, снова стягиваясь в стальную лавину, поскакал за ним. Перед ними маячила цель – высокий белый шатер, над которым блещет золотым шитьем имперское знамя. Элис снова оказалась в хвосте и не видела, как всадники рубят канаты, но остроконечная верхушка из белой ткани пошатнулась и стала клониться, шатер падал. Знамя, описывая длинную дугу и расправляя в полете складки, полетело вниз. Когда жеребец вынес Охотницу к ставке императора, купол уже опал, всадники топтали копытами раскинувшееся по земле белое полотнище. Слуги в роскошных камзолах разбегались в разные стороны, всадники гнались за ними, повсюду стоял крик и звон металла.

«Это война», – твердила себе Элис, глядя, как безоружные слуги падают один за другим. Конечно, императора в шатре не было, потому и охрана оказалась малочисленной. Если, конечно, это был шатер самого императора, а не какого-нибудь полководца.

Гринт во главе поредевшей железной лавы проскакал по обрушенному шатру и помчался дальше. Снова потянулись ряды палаток, коновязи, вереницы фургонов, бочонки и ящики, составленные штабелями. Если здесь и оставались конюхи с кашеварами, то уже успели разбежаться. Воинов в лагере было совсем мало – армия находилась в поле, и все были увлечены схваткой.