Тьма древнего леса

И настали веселые деньки. Нет, действительно веселые. Потому что обучение меня полетам было больше похоже на цирк на воде. Впору было продавать билеты на столь экзотическое действо. Угу, только у нас и только сейчас — первый плавучий цирк мира Аалэи с оригинальной программой: «Научи измененного летать»! В главной роли — Раалэс ли'ар Аторре, слегка подкоптившийся на солнце измененный собственной персоной, учитель — сильф по прозвищу Дэс! Билеты спрашивайте у капитана алли Йиарре и у учредителя цирка — Дайнэлана лиир Ариэса. Тьфу ты…

Стоит ли напоминать, что мои крылья совершенно иной формы, чем у пернатых, принцип полета абсолютно другой, да и сам я куда массивнее, чем любой представитель расы крылатых недобабочек? То-то и оно. А потому во время такой неожиданной учебы разнообразных казусов и мелких неприятностей случалась масса.

Во-первых, выяснилось, что я физически неспособен зависать на месте, словно колибри, как это может любой сильф, даже только-только научившийся летать. Не успеваю махать своими «парусами» с необходимой скоростью! А потому, после пары довольно-таки болезненных поцелуев с палубой, пришлось подойти к проблеме творчески…

Как колдун орал, когда увидел, что я, усевшись по-турецки на палубу, попросту взмыл в воздух на десяток метров! А я че? Я — ниче… Сказали лететь, а способ полета при этом не уточняли! Так что я просто направил тоненькую, но устойчивую ниточку силы на свои летательные органы. Проблем-то…

Сам же я при выполнении сего невинного трюка чувствовал себя не то факиром, не то йогом, достигшим вожделенной нирваны и по такому поводу преодолевшим закон земного притяжения. Как только ржать в голос не начал! Думаю, это стало бы последней каплей, отделяющей ушлого сильфа от попытки моего смертоубийства.

А во-вторых, я окончательно убедился, что мои крылья при полете годятся только и исключительно в качестве руля — сама же левитация была возможна лишь благодаря приснопамятным компенсаторам и осуществлялась за счет моей собственной магической силы. Которой, к слову, было не так уж и много!..

При всем моем гипотетическом уважении к новоявленному крылатому учителю… Не испытывал я никакого священного трепета от собственных летательных конечностей. Летать — да, я обожаю, и это еще слишком мягко сказано. Будь моя воля, я бы даже спал в небе, не спускаясь вниз. Но вот пиетета перед обладателями крыльев не испытываю ни малейшего. И свои крылья… Ну, не то чтобы не люблю, но, скажем так, пока проблем от них было куда больше, чем проку. И начинать «восторженно трепетать при ощущении первого легкого ветерка около основания крыльев во время утреннего полета» я как-то не собираюсь. В конце концов, меня учат технике полетов или жизненной философии сильфов?! Даже Миледи, в последнее время невесть с чего практически впавшая в спячку, отнеслась к подобному подходу с ясно выраженным скепсисом.

Впрочем, как бы то ни было, по прошествии пары хаидэ летать как надо, а не как попало, я научился, и даже относительно хорошо… Вот только на палубу теперь меня было не заманить и калачом — верхушки мачт казались мне куда более привлекательным местом для обзора окрестностей и задумчивого поплевывания на лохматую макушку княжича без риска получить сдачи. Правда, один раз в меня все же прилетело в ответ приснопамятным ведром… Но это такие мелочи, право!

То время, когда я панически боялся высоты, давным-давно кануло в Лету, сменившись каким-то болезненным азартом: а на какую максимальную высоту я способен взлететь? Разумеется, я не мог это не проверить!

Проверил… Мое счастье, что, когда крылья свело неожиданной судорогой, я ухитрился свалиться прямиком на «Темную птицу», запутавшись в вантах и потому не разбившись, а не приводниться в море! Нереальное, невозможное, феерическое везение… Которое я больше испытывать не решался. По крайне мере, до того момента, пока вместо качающейся под ногами палубы я не почувствую твердую почву. В отличие от высоты, большой воды я до сих пор боюсь! Только виду стараюсь не подавать, ага. Иначе эльфеныш закатит такую истерику, что мне придется сначала его усыплять до момента прибытия, а потом прятаться от разъяренного ушастого по подворотням ближайшую сотню лет. Оно мне надо? Вот ни чуточки. А потому — молчок.

Но эта малолетняя длинноухая княжеская зараза у меня еще за все ответит! Но потом, потом…

— Ровнее… Я сказал, ровнее! Да не маши ты крыльями, как бешеный комар, придурок, — плавнее! Вот так… Куда ты рулишь, идиот! Там же парус!

Черт! А раньше сказать было никак нельзя?!

Зацепившись когтями за широченное полотнище, я, извернувшись едва ли не на сто восемьдесят градусов и чуть не сорвавшись, очень кратко и емко высказал наконец все, что у меня накипело в душе по отношению к крылатому недоумку, парящему сейчас рядом со мной в воздухе. Дэс только хмыкнул — не я первый и не я последний хочу свернуть этому типу шею — и скомандовал:

— Отцепляйся, поднимайся выше и еще десять кругов.