Тьма императора (СИ)

Да-да, конечно. Так и будет. *** Увидев императора утром, София так покраснела, что будь в детской Виктория — точно бы что-то заподозрила. Хотя его жена способна была подозревать неверность и без всякого повода. Как с той девочкой… как ее… Эйли? Нет, Эли. Хорошая девочка, старательная, влюбленная в одного из слуг и даже с ним помолвленная. Но Викторию это не остановило. Она попросила Эли убраться у себя в комнате, разлив по столу крайне аллергичный сок одного растения, от которого у служанки пошла сыпь по всему телу. Глупость какая-то… Арен тогда даже не сразу поверил, что жена сделала это нарочно. А когда по ее эмоциям понял, что да, очень разозлился. Выплатил девочке компенсацию и перевел ее работать к Анне, а с Виктории взял обещание, что такого больше не повторится.

Слово свое она пока держала. Но с тех пор у Арена больше не появлялось молоденьких служанок.

Виктория с утра отправилась на север — нужно было посетить несколько местных школ, пока Геенна не проснулась. Император зашел к ней, чтобы пожелать доброго утра, и, насмотревшись на бледное лицо и уставшие глаза, сказал, что завтра они всей семьей отправятся отдыхать на море. Виктория радостно вспыхнула, да и дети чуть позже, услышав эту новость, так прыгали и визжали, что у него уши заложило, а у Агаты закружилась голова — пришлось срочно укладывать дочь в постель и просить не перенапрягаться.

София смотрела на них с понимающей улыбкой, и в эмоциях ее не было ни зависти, ни сожаления — только спокойная нежность. — Значит, у меня завтра выходной, ваше величество? — спросила она негромко, но дети все равно услышали. — Софи-и-и, ты не пойдешь с нами на моле?! — воскликнул Александр удивленно-обиженно. — Ты что-о-о! Там так здолово!!

— У Софи должен быть выходной, — сказал Арен, чувствуя себя рыбой, которую разрывают на части три акулы. Акула первая звалась Виктория — и ей, конечно, не хотелось, чтобы они брали с собой на море Софию. Акула вторая была детьми, которые желали, чтобы их любимая аньян находилась с ними круглосуточно, как обожаемая игрушка.

И третьей акулой был сам Арен. Он тоже не хотел никуда отпускать Софию. И не только из-за покушения на Агату, но и просто — для себя.

— Софи, а может, ты тоже хочешь на море? — спросила Агата, чуть улыбнувшись, и Арену на секунду показалось, что он видит в дочери самого себя. — Ты была когда-нибудь на море?

— Не была, — ответила аньян, и император ощутил ее растерянность и смятение. — Но… — Пап, а давай пригласим Софию с нами? — предложила Агата почти торжественно, и он едва не засмеялся — вот хитрюга! — Она не была на море, а мы были! Это несправедливо.

— Я… — Перенесешься с нами, Софи? — спросил император, улыбаясь. Акула по имени Виктория безнадежно и стремительно проигрывала, снесенная акулой по имени Агата. — мы будем рады. Судя по эмоциям — и по глазам — София думала: «А как же ваша жена?». Он и сам не сомневался, что с Викторией будут проблемы.

Но они будут в любом случае. И всегда. Никуда от них не деться. Так стоит ли отказываться от чего-то? Тем более — от совершенно безобидной вещи. — Хорошо, ваше величество. Я буду рада провести с вами воскресенье.

— Прекрасно, — кивнул Арен, но его голос целиком и полностью заглушил визг Агаты и Александра. Гектор явился на совещание ровно половина десятого, как и должен был. С помятым лицом и красными глазами — видимо, то ли мало спал, то ли вообще не ложился. Арен не стал ничего говорить по этому поводу — не маленький мальчик, сам разберется.

— Рассказывай, — произнес император, кивая на диван. — Чай будешь? — Нет. Дайд медленно опустился на сиденье и раскрыл перед собой небольшой ежедневник — такой же зеленый, как и его форма, да и цвет лица тоже.

— Ваше величество… я думаю, нам следует начать с вопроса — зачем? Зачем убивать вашу дочь? А речь идет именно о попытке убийства. То, что я проверил накануне артефактом, подтвердила лаборатория официально — в конфете содержалась смертельная для семилетней девочки доза дуотоксина. Даже для девочки с кровью Альго. Если бы ее высочество съела конфету, она бы умерла в течение трех минут.

Арен сжал кулаки. Вопрос «зачем?» сейчас интересовал его не так сильно, как вопрос «кто?». — Здесь у меня есть несколько версий. Я не думаю, что хотели убить именно Агату — она всего лишь ребенок. Знал ли убийца, что подкладывает конфету именно в коробку девочки? Скорее всего, ведь сами дети их не путали — коробка Агаты лежала сверху, Александра — снизу. Поэтому вполне вероятно, что убийца тоже это знал. Кроме того, время на действия в детской было ограничено, поэтому он поступил так, как было проще — взял верхнюю коробку. Полагаю, кого именно из детей отравить, при этом было неважно. Важным было только время.

— Александр тоже засовывает конфеты в рот целиком, — заметил император. — Как Агата. Он многое делает, подражая ей. Поэтому я думаю, ты прав — конкретный ребенок был не важен.