Тьма императора (СИ)

— Я тоже хочу посмотреть, — заметила Анна. — И я, — добавила Виктория. Император не удержался от улыбки. — Если София не против, пусть приходят все желающие.

маленькая аньян выглядела слегка испуганной, да и эмоции ее были далеко от словосочетания «не против». — Не пугайтесь, Софи, — Анна покачала головой, — мы будем вести себя очень тихо, как мышки. — Да! — крикнул Александр, и этот крик, по-видимому, помог Софии справиться с эмоциями.

— Конечно, приходите. Я буду рада. Удивительно, но даже Адриан пока не огорчал — вторые сутки ходил на работу в институт артефакторики, и императору докладывали, что племянник старается. Может, Риан наконец угомонится и начнет заниматься делом? Хотелось бы верить.

А еще нужно будет вечером зайти к Эн Арманиус и Рону Янгу, узнать, как там у них дела. Пока они не докладывали о результатах, но это не значит, что они совсем ничего не нашли.

*** София была очень рада тому, что императрица оттаивает. В других обстоятельствах она бы, пожалуй, попросила все-таки не мешать рисованию — ей всегда было сложно сосредоточиться, когда на нее смотрели. Но сейчас она готова была потерпеть. Пусть все приходят и смотрят, главное — чтобы был мир в семье.

Около шести часов вечера в детскую пришли Ванесса и Анастасия, а следом стали подтягиваться и остальные: принцесса Анна, императрица, и даже Адриан пришел. Не было только императора. У него еще не закончилось совещание с дипломатическим комитетом.

Ее высочество Ванесса к идее нарисовать себя относилась скептически, и уговорить ее Анастасии удалось только после того, как она предложила сделать совместный портрет — мама рядом с дочерью. И когда они усаживались на диван, Адриан неожиданно заявил:

— А почему без меня? Я ведь тоже член семьи. Лицо у Анастасии растерянно вытянулось, а Ванесса, несколько секунд помешкав, вздохнула и сказала:

— Ты прав, Риан. Иди сюда, к нам. Он хотел сесть, но София возразила: — Нет, трое сидящих на диване людей — это чересчур. Встаньте рядом с матерью, ваше высочество. — И сколько же времени мне стоять? — спросил Адриан весело. — До самой ночи?

— Около часа. Я сделаю набросок, а дорисую позже. Вам уже не придется позировать. — А чем вы будете рисовать, София? — поинтересовалась Ванесса, глядя на то, как она открывает небольшой чемоданчик с красками и кистями и располагает на мольберте листок бумаги.

— Акварелью. Это мой любимый материал. Если вам понравится и все получится — сделаю потом портрет маслом. — У тебя все получится, Софи! — воскликнул Александр звонко. — Ты очень холошо лисуешь! — Спасибо, Алекс.

Поначалу было тяжело — сосредоточиться на рисовании, когда вокруг столько людей и все смотрят, что ты делаешь, непросто. Но София очень старалась не обращать внимания на окружающих и заниматься своим делом. Быстрый карандашный эскиз, а затем, как всегда — два стакана с водой, кисточка, краски, и волшебство началось. Рисование София всегда любила больше, чем что-либо другое. Интересно, а как у Вано?

Все молчали, даже не переговаривались, только изредка шелестели одеждой, словно понимали, как ей важна тишина. Даже дети вели себя тихо, лишь Алекс иногда вертелся на диване, будто мечтал вскочить с него. Мальчик выдержал минут пятнадцать — потом все-таки встал и, потянув за руку Агату, подошел ближе, вплотную к Софии и ее мольберту. Она улыбнулась, оборачиваясь и кивая.

— Стойте рядом, если вам так интереснее. Конечно, наследникам было интереснее именно так. Странно, что Алекс выдержал целых пятнадцать минут — все же ему еще не исполнилось и четырех, обычные дети его возраста более непоседливы. Но София давно поняла, что ей достались необычные воспитанники.

В этот раз она была не настолько сосредоточена, чтобы не заметить вспышку огня в камине. Да и Агата с Александром не дали ни малейшего шанса остаться безучастной к появлению императора в детской.

— Папа, папа! — закричали они, бросаясь к камину и чуть ли не прыгая туда сами. Его величество подхватил их на руки сразу, одной ногой еще находясь в огне, и у Софии волосы на голове зашевелились, когда она заметила, как пламя ластится к наследникам и самому императору.

Удивительно. Ей было сложно понять, как огонь может не обжигать. — Добрый вечер, ваше величество, — сказала София, поднимаясь, и поклонилась. — Добрый, — он подошел ближе, по-прежнему держа детей на руках, и делал это так легко, словно они ничего не весили. — Вижу, вы рисуете… хм, и Адриана тоже?

— Да, дядя, — раздался от дивана голос, полный ехидства. — А ты против? Император даже не обернулся, продолжая рассматривать рисунок.

— Что ж, Софи, замечательно, — произнес он, проигнорировав выпад Адриана. — Но, как я вижу, вы еще не закончили. — На сегодня все, ваше величество. Основную работу я сделала, дорисую потом, у себя. — В одиночестве? — Уголки его губ чуть приподнялись, словно он сдерживал улыбку. — Тогда можете быть свободны на сегодня.

— Пап, а почему ты опять называешь Софи на «вы»? — спросил вдруг Александр, и сделал он это по своему обыкновению очень громко. — мы же договолились.