Тьма императора (СИ)

— мам! — сказала вдруг Агата звенящим, словно от волнения, голосом. — Я так рада, что тебе нравится! Это хорошие эмоции, гораздо лучше, чем были раньше! Честно-честно! София, представив, до какой степени ее величеству сейчас хочется провалиться сквозь землю, быстро проговорила:

— А не пора ли нам на обед? Что-то очень хочется есть. Я сама уже готова совершить налет на конфеты. Как думаете, ваше величество? — Да, — выдохнула Виктория, и краска с ее щек начала спадать, — я полагаю, самое время.

София не знала, портрет ли был причиной тому, что императрица в тот день вела себя спокойно и несколько раз даже вполне дружелюбно улыбнулась, или что-то иное — в любом случае она была рада результатам.

Поездка к друзьям наследников прошла очень хорошо. Амели оказалась одного возраста с Агатой, а Валь — с Александром, и обоим детям было, с кем поиграть и пообщаться. И вместе, и по отдельности. София и императрица — конечно, в сопровождении охраны, — пробыли в гостях почти до самого ужина и, садясь в магмобиль, который должен был отвезти их во дворец, Виктория сказала:

— Думаю, что сразу по прибытию вы можете быть свободны до завтрашнего утра, София. — Спасибо, ваше величество.

Выйдя из магмобиля, она попрощалась с детьми и Викторией, а затем побежала в столовую — перекусить перед встречей с Вано. Наверное, можно было бы пойти с ним в какое-нибудь кафе, но София стеснялась предлагать. Безопасник зашел за ней ровно в восемь. Он вновь был в черном пальто, но на этот раз шарф не забыл.

— Добрый вечер, — сказал Вагариус, протягивая Софии ее собственный шарф. — Возьмите. Спасибо вам. — Не за что, — ответила она вежливо. Ей до сих пор было неловко и казалось безумно странным, что вот этот абсолютно чужой человек — ее дедушка. Да, Вано ей нравился. Но все же он был пока совсем чужим.

Они вновь спустились вниз на лифте и вышли в парк. Солнце садилось, раскрашивая окружающий мир в багряные цвета, делая каким-то зловещим. Софии очень хотелось спросить что-нибудь, но она не знала, что, да и неловкость никак не исчезала. Вагариус сам предлагал ей встречи, но все равно — иногда Софии казалось, что она навязывается. А еще было интересно — стал бы Вано общаться с ней, если бы у него была семья? Если бы был жив сын, мать и отец? Стал бы?..

Плохая, неправильная мысль. Нельзя так думать. Но неужели она была бы нужна ему в таком случае? Обычная девчонка, слабый маг… — Айл Вагариус… — Вы можете называть меня по имени, София.

Она запнулась, вздохнула. — Вано. А… расскажите мне, какая у вас родовая магия? Я почувствовала ее на том медальоне, который вы мне дали. И при входе во дворец охрана проверила, но они ничего не сказали, кроме того, что это безопасно.

— Безопасно. — Он молчал несколько секунд, а затем спросил: — Вы были на площади в День Альганны? София удивилась. — Это… когда его высочество Аарон?.. — Да, именно тогда. — Нет. Она удивилась еще больше, потому что Вагариус вздохнул с облегчением. — Слава Защитнику. — Почему? — Это не то, что следует видеть молодым девушкам или детям. К сожалению, мы не могли никак убрать с площади ни тех, ни других — это вызвало бы подозрения. А почему я упомянул площадь… моя родовая магия — щит. Щитовые чары. Тот щит, который был над площадью…

— Он был ваш?! — Теперь София не просто удивилась — она была шокирована. Дворцовая площадь огромна! Растянуть кровный щит на всю площадь?! Неужели это возможно?

— мой. Но один я, разумеется, не смог бы удержать его дольше десяти секунд. Щит был усилен артефактами и держался так долго лишь благодаря им. — Все равно… Родовая магия такой силы — это редкость. — Более чем. Кроме меня в Альганне не осталось больше магов с щитовой кровной магией.

— Не осталось?.. — Нет. Были три рода. Два полностью вымерли, остался третий. — Ваш? Но ведь… — В нем только я. Да, София, все верно. Умру я — и вместе со мной умрет щитовая кровная магия.

Заметив полный ужаса взгляд Софии, Вано бледно улыбнулся. — может, вам… жениться? Он покачал головой. — Я уже был женат. После гибели Атора Беата развелась со мной и уехала в Альтаку.

Софии очень хотелось спросить, почему, но она не решилась. Вагариус ответил сам: — Боялась за свою жизнь. Да и злилась на меня из-за Атора. Я был виноват в его смерти. — Вы?.. Вано так тяжело молчал, что София быстро сказала:

— Не надо, если вам трудно… не надо об этом. — Надо. Ты должна знать. И если ты не захочешь после этого общаться со мной, я… — Что?! Вано, я более чем уверена — вы не могли сделать ничего такого, из-за чего я бы… — Подожди. Послушай.

Он вздохнул, отворачиваясь — словно хотел спрятать лицо. — Глава службы безопасности — лакомый кусочек для заговорщиков, София. Еще и с щитовой родовой магией. Атор… нет, он не состоял в заговорах. Ни один человек не доверил бы моему сыну хоть какую-то тайну — болтлив он был сверх меры. Но Атор был моим сыном. И десять лет назад я стал получать намеки — если не присоединюсь к заговору, сын погибнет.