Тьма моей души (СИ)

— Лео! Лео! Пожалуйста! Не оставляй меня, я тебя прошу! — не могу остановить рыданий. Мне хочется выть! Хочется уничтожить саму себя за то, что в моих силах было его спасти, но я не спасла. — Прости! Прости, что не решилась, что не смогла! Прости меня!

— Ты спасала мою душу, — ему тяжело даются слова, на теле проступают капли холодного пота и его начинает лихорадить!

— Лео!

Я устраиваю его голову у себя на коленях. Окровавленными руками срываю с себя футболку и делаю из нее повязку, которая полностью промокает еще раньше, чем я успеваю ее закрепить.

— Скорую! — ору я на остолбеневшую женщину, зажимающую рукой свои глупые, никому не нужные рыдания.

Эта сука смогла рискнуть даже им. Тем, кого любила. Но я была права: ее любовь способна лишь убивать. Она подскакивает, начинает рыться в сумочке, из которой на пол валится всякий хлам.

— Здесь нет связи, — Она швыряет телефон об стену и, как капризный ребенок, топает ногой, а потом вцепляется пальцами в волосы. — Алан, давай! Надо отвезти Лео в больницу.

— Мы не успеем, — доносится хладнокровный ответ.

Ничтожество. Для него смерть — лишь игра. Уверена, что внутри он ликует, но во мне даже нет ненависти и злобы. Алан в одном прав: мы не успеем. Все, что у меня остается, - лишь пара минут, если очень повезет. Невообразимо мало, чтобы побыть с тем, кого я так люблю. И я не имею права тратить это время на что-то другое. Слезы катятся градом, пока я сжимаю еще теплую ладонь Лео в своих ледяных. Все, о чем я мечтаю, — это, как в сказке, перемотать время.

— Давай, Нела! Пойдем! — бросает Алан.

— Что? Нет, я не могу! Как же Лео?

— Хочешь проблем? Я тебе передачки за решетку носить не буду.

Алан подходит, грубо хватает женщину за руку и толкает к выходу. Собирая все рассыпанные предметы с пола, он поднимает и револьвер и кидает на меня свой хищный взгляд.

— Нет, Алан. Я… прошу тебя, не нужно… Не трогай ее… — еле слышно просит Лео, а я лишь обхватываю его голову и тесно прижимаю к себе, размазывая кровь и собственные слезы по блестящим рыжим волосам.

— Т-с-с — шепчу я. — Тише! Все будет хорошо.

На мгновение загораживая его глаза рукой, я едва заметно киваю брюнету. Я все равно не планировала здесь оставаться. Оставаться без солнца, которое может согреть.

Выстрел пронзает грудь, откидывая меня на пол. На этот раз пуля без сомнения попадает в ту, кому предназначалась предыдущая, хотя я по-прежнему не чувствую ничего. Боль так пропитала меня, куда более жгучая и горькая, что эта — сладким нектаром растекается внутри.

— Нет! — хрипло выдыхает Лео. — Нет… Лас… ласточка…

— Тише, любовь моя! Тише!

Мне кажется, я не чувствую собственное тело, сознание наполняется белым туманом. Собрав последние силы, я подползаю ближе и опускаю голову на грудь Лео, прислушиваясь к ударам его сердца, которое неотвратимо замедляет свой ход.

Как я и обещала всем в своем сне, смерть не разлучит нас. Ей придется забрать нас за руку. Вместе.

Удары становятся слабее, медленнее. Я крепче сжимаю его ладонь и чувствую совсем слабое пожатие в ответ. Из глаз катится последняя слезинка.

Мне досталась жестокая участь умереть с запозданием, пусть даже и на несколько минут…

***

🎶 Сплин - Бони и Клайд

Никому не доверяй Наших самых страшных тайн,Никому не говори, как мы умрем…В этой книге между строк Спрятан настоящий бог,Он смеется, он любуется тобой…Ты красива, словно взмахВолшебной палочки в рукахНезнакомки из забытого мной сна…Мы лежим на облаках,А внизу бежит река,Нам вернули наши пули все сполна…

Комментарий к Часть 26. В твоих глазах найду спасение

Я, конечно, не королева драмы, но хочется верить, что мне удалось выжать у кого-нибудь скупую слезинку.

Впереди остался эпилог.

========== Эпилог ==========

Комментарий к Эпилог

Итак, эпилог созрел. Последние строчки этой работы 🥺. Хотя я ожидала, что он будет мвленьким, но меня слегка занесло. Просто надеюсь, что это 👇попадет в ваше сердце 💜❤

В бликах огней душного мегаполиса тебе померещатся глаза дьявольского воплощения. В морском свежем ветре ты услышишь шелест его губ…

Офис Кристиана Крейга находился на девяносто третьем этаже небоскреба на Парк-авеню. Хотя правильнее было бы сказать, что это девяносто третий этаж скромно разместился в офисе господина. Просторный личный кабинет из стекла, стали и бетона выходил окнами на Нью-Йорк-Бэй и небольшой остров с возвышающимся на нем символом свободы.

Но какая тут свобода? Было около одиннадцати вечера, а он по-прежнему сидел в офисе без четкого понимания, когда уйдет домой. Вероятно, ему придется спать в рабочем кресле, если вообще обломится такая роскошь, как сон. Второй квартал вышел невероятно удачным, но изматывающим: три новых крупных контракта стоили ему колоссальной дипломатии, выдержки и адских трудов. Последние дни, как один, походили на сегодняшний. Но нет, он не жаловался. В конце концов, Кристиан обеспечивал себе достойную жизнь. Правда, иногда казалось, что он забывает ее жить.

— Как, вы говорите, вас зовут? — обратился он к господину, свободно расположившемуся в кресле за его спиной.