Тьма над Петроградом

– Так что же вы предлагаете? – недоверчиво осведомилась Лизавета Ивановна.

– Здесь есть маленькая комнатка, что-то вроде отдельного кабинета… – ответил лощеный господин голосом опереточного соблазнителя. – Там мы и произведем расчеты…

– Но я… но вы… – бормотала Лизавета Ивановна. В ее душе жадность боролась с природной осторожностью.

– Но мы же с вами порядочные люди! – высокопарно проговорил лощеный господин.

– Идемте! – Лизавета Ивановна вскочила из-за стола, ее лицо покрылось красными пятнами. Жадность в ее душе победила.

– Очень хорошо! – Лощеный господин встал, сделал знак Мариэтте. Официантка послушно приблизилась и протянула ему тяжелый бронзовый ключ с фигурной бородкой.

Лощеный господин подошел к двери возле стойки, открыл ее ключом и пропустил Лизавету Ивановну вперед.

– А вы куда? – холодно осведомился он у вислоусого типа, который последовал за своей старинной знакомой.

– Я должен присутствовать… – пробормотал тот, пряча глаза. – Я некоторым образом несу ответственность…

– Некоторым образом?.. – повторил лощеный господин. – Черт с вами… так оно и лучше…

Все трое прошли в помещение за стойкой. Это была, собственно, не комната, а полутемная площадка над лестницей, ведущей в подвал. На этой площадке стоял громоздкий кованый сундук да валялась какая-то серая дерюга.

– Итак… – проговорил лощеный господин, затворяя за собой дверь.

– Итак, – подхватила Лизавета Ивановна. – Я жду своих денег!

– Денег… – повторил, как эхо, лощеный господин и шагнул к сундуку.

На какой-то момент Лизавета Ивановна вообразила, что этот сундук полон денег, мятых французских франков, хрустящих английских фунтов, зеленоватых американских долларов и сейчас этот крайне неприятный человек откроет его и даст ей столько, что хватит на безбедное независимое существование…

Лощеный господин действительно открыл сундук, но вместо денег оттуда выкатился уморительный человечек. Ростом он был едва с семилетнего ребенка, однако носил пышные усы и одет был настоящим щеголем – черный сюртучок, шелковый жилет, расшитый замысловатыми узорами, лаковые штиблеты.

– Гийом, она твоя! – проговорил лощеный господин, отступая в сторону.

Карлик распушил усы, как драчливый кот, набычился, запыхтел, как закипающий чайник, и, подскакивая, как мячик, покатился к Лизавете Ивановне. Женщина попятилась, не столько от испуга, сколько от удивления. Она изумленно разглядывала приближающегося к ней странного человечка, не понимая, что ему от нее нужно и какое отношение этот нарядный карлик имеет к ее деньгам. Даже когда в руке Гийома возникло длинное тонкое лезвие стилета, она и то не могла принять его всерьез – настолько уморительно он выглядел.

Карлик подпрыгнул, занес руку со стилетом…

И вдруг навстречу ему метнулся вислоусый тип, старинный знакомый Лизаветы Ивановны.

– Нет! – выкрикнул он, заслоняя собой глупую и жадную женщину. – Она не…

Договорить он не успел: карлик уже нанес удар, который вместо Лизаветы Ивановны пришелся в грудь несчастного неудачника. Вислоусый жулик ахнул и завалился набок, заливая кровью покрывающую пол серую дерюгу.

Карлик снова занес стилет, но в это время дверь с грохотом распахнулась, и в тесном помещении стало еще теснее – его наполнили крепкие и сноровистые полицейские агенты, наряженные бандитами, карманниками и сутенерами.

Вслед за своими орлами с трудом протиснулся господин с лохматыми бровями и растрепанной седой шевелюрой – знаменитый полицейский комиссар Леру.

Карлик злобно взвизгнул и метнулся к лестнице, но один из полицейских пнул его ногой, как резиновый мяч, а второй ухватил за шкирку и вывернул руку со стилетом.

Лощеного господина тоже скрутили. Он поворачивал головой, как филин, и повторял:

– Это ошибка, господа… это ужасная ошибка… я тут оказался случайно… я сам подвергался опасности…

– Никакой ошибки! – высоким звенящим голосом воскликнула Лизавета Ивановна. – Я все расскажу! Я тоже виновата, я познакомила этих людей с князем Тверским…

– Ну-ка поподробнее! – проговорил, протискиваясь в набитое битком помещение, Аркадий Петрович Горецкий.

Аркадий Петрович вышел из фиакра и направился к пансиону.

У самого входа он столкнулся с Борисом и Сержем. Мужчины быстро шли, о чем-то переговариваясь.

– Господа! – окликнул их Аркадий Петрович. – Где вы были?

– А вы, собственно, кто такой? – сухо осведомился Серж, оглядев Горецкого с ног до головы.

– Аркадий Петрович Горецкий, мой давний знакомый, – представил Борис. – Это он предложил мне участие в вашей операции. А это…

– Я знаю, кто это! – отмахнулся Горецкий. – Вы оставили Александру Николаевну без присмотра?

– Почему же без присмотра? С ней Саенко и Агния Львовна…

– Вот именно – Агния Львовна! – процедил Горецкий недовольно. – Пойдемте скорее, у меня скверные предчувствия…

Они быстро поднялись по лестнице, подошли к двери. Из-за нее доносились какие-то странные звуки, напоминающие не то прерывистое рычание хищного животного, не то работающий на холостых оборотах автомобильный мотор, не то бульканье, какое издает кипящий на огне котел. Борис торопливо отпер дверь своим ключом, ворвался в комнату…