Тьма после рассвета

— Хоть поговорю с тобой, а то ведь другого времени не бывает, приходишь, когда я сплю, а по утрам торопишься, — улыбнулась Надя. — Мальчишки скоро тебя в лицо узнавать перестанут, будут чисто теоретически знать, что у них есть отец.

— Ну, не преувеличивай, иногда я по вечерам бываю дома.

Подумал и добавил, не очень, впрочем, уверенно:

— И по выходным тоже… Иногда…

— Особенно сегодня, в воскресенье, — хмыкнула жена.

— Я же тебе объяснял про «усиление»! Никаких выходных до особого распоряжения. Как у парней в школе?

— Все в порядке, за это не волнуйся. Поскольку у тебя все равно усиление, мы с ними самостоятельно спланировали сегодняшний выходной, поедем на экскурсию. Не возражаешь?

— Я — только «за», — бодро откликнулся Виктор.

Надежда Андреевна Гордеева работала учителем, и оба сына учились в той же школе, так что надзор за мальчиками в смысле успеваемости был постоянным.

— А у тебя как на службе? — спросила она осторожно: знала, что вопросы о работе следует задавать максимально аккуратно. — С переводом что-нибудь слышно?

— Слышно, но тихо, — уклончиво отозвался Гордеев, изнутри натягивая языком щеку.

— Витюша, а может, не нужен тебе этот перевод? Ну зачем тебе иметь дело с убийствами? Ты прекрасно работаешь, ты на хорошем счету, вот-вот подполковника получишь.

Да блин! Вот обязательно порежется!

— Газетку оторви, — попросил он сердито.

Через полминуты Надежда вернулась и протянула ему чистый, без типографской краски, клочок, оторванный от газеты, — самый верный способ остановить кровь из небольшого пореза. Виктор прилепил бумажку на ранку и начал подбривать с другой стороны.

— Мне сколько лет, Надя? А я все еще майор. При нормальном ходе событий я давно должен быть подполковником, но, если ты помнишь, пересидел в капитанах, потому что на той должности потолок звания был капитанский, и получить майора я мог только на более высокой должности. Ты ведь не забыла, почему я тогда не согласился на повышение?

— Помню, — вздохнула жена.

— И в майорах я пересидел больше года, потому что поцапался с начальником и тот отказался писать на меня представление. Так что теперь надо наверстывать. В «убойный» меня зовут на должность замначальника, я там и подполковника получу, и полковника.

— Но ведь ты так хорошо умеешь делать то, что делаешь, — с сомнением заметила Надя. — А вдруг окажется, что у тебя не получится так же хорошо ловить убийц? Или коллектив не понравится, или работа неинтересная. В отделе розыска ты на своем месте, Витя, ты ас, ты признанный профессионал, тебя уважают и ценят коллеги. А там?

— А там должность и звание. Перспектива.

— Даже если скучно или люди неприятные?

«Вот что значит быть учителем литературы! Всегда у нее на первом месте вечные ценности и идеи благородства», — с усмешкой подумал Гордеев. Но ведь именно поэтому и любил он свою Наденьку. Другой такой нет.

— Надюша, рассуждения про «скучно» и про приятных коллег — это для гражданских. Для тех, кто носит погоны, подобные рассуждения неприемлемы. Каждый лейтенант должен хотеть дослужиться до полковника, это аксиома. Если не хочет, значит, он не годится для службы. Ты права, я бы с удовольствием остался в отделе розыска, но перспектив у меня нет. Я и так старший группы, следующая ступень — заместитель начальника, но он назначен не так давно, он молод и освобождать кресло в ближайшее время не собирается. Если я буду ждать, пока он уйдет, я состарюсь и уже никому не буду нужен.

— А если в главк? Там ведь тоже есть отдел ро­зыска.

— Ага, только он работает по всему Союзу. Сейчас я работаю только по Москве, в командировках бываю не очень часто, и ты меня хотя бы по утрам видишь, — улыбнулся он. — Или я тебе уже смертельно надоел? Хочешь, чтобы уезжал надолго и почаще?

— Ну Витя, — с укором протянула Надежда.

— Да кому я нужен в главке! — с досадой бросил Гордеев. — Чем ближе к руководству, тем мощнее должна быть волосатая лапа, которая тянет и поддерживает. Где моя сорочка?

— Висит на стуле, я погладила. Пойдем, я тебя покормлю, и мы с мальчиками побежим, уже четверть восьмого, нам через полчаса выходить, экскурсионный автобус отправляется в девять, а до него еще доехать надо.

Завтраки Надежда Андреевна делала обильные и вкусные, стремясь посытнее накормить своих мужчин. Глядя на накрытый стол, за которым двое пацанов восьми и одиннадцати лет уплетали оладьи с вареньем, Виктор Гордеев ощутил знакомый холод внутри, ледяной и парализующий. Страшно, невозможно представить, что с ним будет, если хоть с одним из мальчиков случится то, что… В силу своей работы Гордеев постоянно имел дело с родными и близкими пропавших, и нередко этими пропавшими бывали именно дети. Он как-то научился не переносить служебные проблемы на семью, и теперь мог даже по две-три недели ни разу не подумать о невыносимом. Но после вчерашнего разговора с Леней Черемениным не думать не получалось.

***

— Капитан Носилевич Кирилл Борисович, — сухо произнес начальник, представляя Гордееву незнакомого мужчину, сидящего в кабинете. — Указание руководства: работать в тесном контакте с ним и выполнять указания.