То АТО. Дневник добровольца

Так что настрой на ночь у меня был соответствующий, завтра напишу — за последние двое суток поспал полтора часа, отползаю.

Сегодня первый (и, надеюсь, не последний) раз меня напечатали — «Аргументы и Факты», на целой странице, да еще и с фото: № 24 (983) 10–16 июня, стр. 11. Фото, заразы, выбрали с наполовину бритой головой — почитайте начало мая, про бритву. Сомнительные шуточки газету не заинтересовали, зато по всем остальным моим описаниям прошлись, как огородник, прореживающий морковку, — обо всем по чуть-чуть, я газету, понятно, не видел, но родичи уже скупили весь тираж.

С изданием книги пока все грустно — подскажите, что лучше сделать для осуществления сей мечты!

Но на карму позитив с газетой никак не повлиял — по-прежнему отрицательное везение так и липнет, на этот раз влетело за тапочки и цветочки жасмина.

По порядку. Сегодня утром, после ночного дежурства, замечаю: как-то подозрительно тихо, и сосед не зовет завтракать. Зато на-сяльник дергает из-за какого-то файлика. Отбившись ноутбуком и выскочив на попис, застаю наш коллектив в ажиотации: «Димон, восемь часов, построение!» Делаю руками над головой панику — «ааа!», бурчу: «Держите меня семеро, сейчас нажурчу прямо в блиндаж!» — и иду себе спокойно в туалет, потом спать (по ощущениям — где-то около семи).

Сразу зовут на построение — таки восемь часов! Все опухшие и невыспавшиеся: полночи неподалеку взрывалось и бахкало, с девяти до часу ночи все сидели в подвале в брониках и касках, потом расползлись по ночным караулам. Это уже вторая боевая тревога за три ночи — канонада все ближе, и взрывы все сильнее. Я вчера стоял в карауле около нашего здания, сказали: если к нам прилетит — до подвала уже не успеете, прыгайте в׳· эту нору рядом со входом. Так что уже учусь отличать на слух Грады от артиллерии, спрашиваю у АТОшников: как понять, отсюда стреляют или это к нам летит? Отвечают: стреляет сухо, а прилетает раскатисто — слышишь, как грохочет? Каждую минуту в 10–15 км (как сказали АТОшники) что-то падало, потом слышался раскат, как от грома или от лавины в горах. Один раз что-то рвануло очень близко — аж стекла задрожали. Настораживает, что раньше канонада напоминала далекие хлопки, а последние три дня гатят все ближе и ближе. Если до нас таки сеча дойдет, будет всем жаждущим кровищи и в этом дневнике море разливанное чернухи. Пока остаюсь на позитиве рядовым Пушистиком…

На построении до нашего сведения доводят, что грядут изменения, нас перемешают, патрули сделают постоянными (связано не только с обстрелами, но и с еще одним залетчиком, не алкогольным, про него позже). Бреду, грустный, в столовую (изменения — это значит спать еще меньше), бреду — как выскочил: в тапочках, авось пронесет и там уже никого нет из начальства…

Действительно, почти пусто. Ем, выхожу к любимому кусту жасмина со стаканчиком чая, грущу про время перемен в духе книги И Цзин, срываю маленький цветочек (поставить в стаканчик в комнате) — и нарываюсь на самый страшный ужас здешних мест. Уверен, что сепаров и спецназа ГРУ тут боятся меньше — по слухам, этот вредный насяльник бьет своих подчиненных нещадно. Слышны были крики и звуки ударов, видели, как он перед строем замахивается, а несчастный приседает на колени и закрывает голову руками…

И вот Главный Ужас натыкается глазами на дылду в мешковатой форме и тапочках, нюхающего цветочек и сербающего чаек с мыслями о Фудзияме… такую пародию на солдата еще поискать! Темный Лорд набросился сразу: «Откуда? Почему такой внешний вид? Кто разрешил?» Сначала говорю: сам виноват — но он подлавливает: ты только что сказал, что вам разрешили! Снова настаиваю: сам — он: не пизди! вас таких тут десяток ходит. И вот диллема: кого подставить (ведь нам на самом деле из-за жары разрешили футболки и шлепки!) — своего насяльника или чужого (тот тоже меня периодически напрягает 2-3-часовыми заданиями)? По справедливости, последним мне напоминал о летней форме и напрягал заданиями чужой, так что бурчу: (имярек). Зам. Саурона[24] требует отдать жертву ему на заклание.

Прихожу к нашим, докладываю насяльнику. Офицеры уже в ожидании угорают: «Что, ты так с цветочком с ним и базарил??? Га-га-га! Ну-ну, и кого ты ему назвал?» Называю. Все сползают под стол в корчах смеха, особенно громко смеются сзади. Поворачиваюсь-там остальные наши офицеры плачут с воплями «Якорнов молодец!», а в центре стоит красная от злости жертва — чужой насяльник…

Продолжаю про субботу 06.06.2015.

Логика армейская отличается от обычной двумя особенностями:

1. Здесь все постоянно ожидают «проеба». Это слово в армии значит очень много — от кражи до поломки, от самоволки до упущенной возможности. Согласно законам Паркинсона, эти «проебы» происходят на каждом шагу, и за них начальство «ебет». Похоже, тут все начальство дико сексуально озабоченно, разговаривать не любит и сразу переходит к делу.