ОР ГТГ. Ф. 97. Ед. хр. 150. Лл. 1–2 об. Подлинник
Дорогой Станислав Фадеевич.
Долгое время не имел от Вас ответа на мое письмо. Думаю, что вот, вот Вы приедете на выставку в Париже. Вы и раньше мне говорили, что благодаря отсутствию средств [не можете] заниматься живописью, которую Вы любите, вынуждены жизнью заниматься трудом на земле. Меня несколько это удивляло, так как это Вам раньше не приходилось делать, и притом Вам это было и не по душе. Ваше письмо мне говорит о деловом предложении, т. е. о снятии мастерской, в которой Вы предлагали мне давать уроки живописи. В этой же мастерской хотели Вы и жить, и также заниматься живописью. В смысле материальном надо предвидеть худшее, т. е. что <у> русских, желающих заниматься живописью, которых будет много, вряд ли есть средства для оплаты уроков. Может быть, будут и иностранцы. В вопросе такого рода нужно переговорить с Вами лично, на какую сумму можно Вам рисковать. По-моему, вообще рисковать нельзя. Такого рода начинания должны быть вполне обдуманны, так как я противник того, чтобы Вы зря затратили Ваши средства.
Все это зависит от характера [и] энергии. А еще есть обязательства — именно — оплата мастерской, которую можно найти за 6 тысяч в год, но плюс государственные налоги. Преподаватель могу быть не только я, но и французский художник — maitre[386]
.Если Вы решите в себе начать это дело и приедете в Париж, то в переговорах со мной, я думаю, Вы выясните все подробности, и Вам тогда будет ясно на месте — возможность осуществить открытие мастерской для преподавания живописи.
Если поедете, захватите Ваши этюды, которые Вы написали с натуры.
Я хорошо понимаю Вашу неуверенность в трудном деле искусства живописи, но видел много меньше Вас одаренных людей в своей долгой жизни, которые преуспевали.
Рад буду Вас видеть после долгого Вашего отсутствия.
Всегда Вас любящий
ОР ГТГ. Ф. 97. Ед. хр. 151. Лл. 1–2. Подлинник