То, что не могло случиться

Бар изнутри выглядел своеобразно, приятно, не похоже по оформлению на другие бары, где преобладали хаос и сумасшествие. Интерьер в «Уголке» создавал в большей степени царствующую атмосферу спокойствия и какого-то тёплого уюта: от входной двери слева и справа без определённого порядка стояли столы, мягкие, кожаные диваны в коричневых чехлах; над столами висели небольшие круглые лампы, которые издавали немного тусклый, но приятный, тёплый свет, подчёркивающий глубину тонких тёмных тонов; длинная барная стойка сияла разными цветами от светильников, которые аккуратно разложены на стеклянных полочках, создавая тем самым цветные отблески от бутылок алкоголя, бокалов, рюмок. У стойки близко друг к другу стояло восемь стульев на высоких ножках; чуть дальше, в углу зала, располагалась главная изюминка «Уголка» – полукруглая мини-сцена, где играла живая музыка, в исполнение группы из трёх парней и двух девушек, которые максимально с душой подходили к своей работе, понимающе создавая посетителям эмоции и атмосферу, которая им была нужна. В основном звучали энергичный и ритмичный джаз, а после захода солнца спокойный, ленивый блюз.

На протяжении недели, Гарик зачастил приходить в бар после рабочего дня и изрядно напиваться. Выпивка для него была как лекарство, как обезболивающее от его болезни, которое на время сможет убрать мучительные переживание в его душе, что безусловно является чистой неправдой, и он сам это понимал. Но всё равно приходил и напивался. Наверное, всё-таки Гарик прав в чём-то. Придумать самому себе «лекарство», пускай даже оно не лечит, а наоборот гробит здоровье, это не главное. Главное, наверное, вера в то, что оно поможет. Если есть вера, то это сразу начинает существовать и работать. Разве нет?

Обычно Гарик заказывал себе бутылку коньяка и садился за первый столик, самый близкий кстойке бара, смотря на высокие стулья, ожидая повторения вчерашней зрительной беседы с той девушкой.

Он запомнил её лицо, в особенности блестящие, наполненные страданием, глаза, которые манили, притягивали к себе страшнее любого магнита, словно молящие о таблетке от одиночества.

Сейчас стул на длинных ножках возле барной стойки пустел, оставив лишь её призрачный силуэт: красное, свободное платье подчёркивало красоту её длинных ног, которые грациозно прислонялись к ножкам стула, одетая поверх плеч постоянно спадающая лёгкая джинсовая куртка, прямые, блестящие тёмные волосы, чей цвет подчёркивал бледность лица…

Возможно, смотря на Гарика в тот вечер, она ждала, верила, что он вот сейчас, или через минуту, час, сгоревший до пепла, подойдёт к ней, возьмёт за руку и выведет её из дьявольского притона тлеющих душ и уведёт подальше, не важно куда, главное, чтобы под руку и ближе к Млечному пути…

Стакан быстро наполнялся и пустел, силуэт становился всё яснее. На фоне музыканты заиграли приятный, спокойный блюз, заставляя успокоится от энергичных танцев посетителей и немного как бы передохнуть, обратить внимание друг на друга и разделить боль в медленном танце, совершенно с случайными и солидарными, в этом плане, людьми. Мужчины без слов вежливо приглашали с вытянутой рукой и доверчивым, прямым взглядом женщин на интимный, ментальный разговор душ. Без лишней суеты, отдавая руку в знак согласия, женщины медленно вставали и начинали неспешно, лениво, «общаться» в движениях…

Гарик пристально смотрел на силуэт, сердце его забилось чаще. Осушив стакан до дна, он всё-таки решился подойти к ней и пригласить на долгожданный разговор…

Его правая рука охватила её талию, левая слегка лежала на плече. Она прислонилась к груди Гарика, закрыв глаза, слушала, как волнительно и слабо билось его сердце, посылая сигнал помощи.

Со стороны предельно странно. Одинокий мужчина танцует сам с собою, держа руки в воздухе. Многие видели это мимолётно, понимали его, не заостряя внимание, продолжали разговаривать в наполненных теплотой объятиях.

Мелодия медленно подходила к концу, сбавляя ритм, заглушая инструменты, оставляя одну лишь шепчущую электрогитару. Пары начинали двигаться ещё ленивее. Крепче обнимая, счастливые до безумия, мужчины и женщины слышали грустный эпилог и не хотели отпускать друг друга, желая навечно остаться в этом моменте и просто танцевать, не произнося ни единого слова…

Гитара проиграла последний, резавший душу, протяжный аккорд…

Силуэт медленно растворялся из рук Гарика. Он остановился, закрыл глаза и прошептал:

– Прощай…

Гитара стихла, заполняя бар сладкой тишиной. Мелодия счастья погибла, пары остановились и ещё долго стояли неподвижно, благодаря друг друга за разговор…

Гарик спешно вышел из бара на улицу, глубоко вдохнул воздух в полные лёгкие, задрав голову к небу. Резкий, в одну секунду, выдох успокоил и немного отрезвил Гарика.