Читаем То, что вы не хотели знать об Англии полностью

95.В процессе рабочего дня многих работников по различным вопросам супервайзер вызывает к себе в офис по громкой связи. Наши молодые англичане сразу изображают, что вызываемый в офис идет делать супервайзеру минет. Они изображают мнимый член, который они засовывают себе в рот, и издают горловые звуки. Возможно, это тонкий английский юмор. По крайней мере им смешно. Когда в последний день меня вызвал супервайзер чтобы попрощаться, молодой Пол изобразил то же самое. А потом повторил это, когда я вышел из офиса и вернулся в цех. Была пауза, и вся команда стояла вместе около корабля. 

— Не знаю, — сказал я, — может быть когда ты идешь в офис, тебе дают член, лично мне супервайзер протянул руку и поблагодарил за хорошую работу. А еще пожелал удачи.

Цех взорвался диким хохотом, а Пол в этот день ко мне больше не подходил.

96.Был среди англичан один неплохой мужик. Его звали Колин. Он занимался тем, что устанавливал в корпусе яхты перегородки внутренних помещений. Довольно точная работа, и далеко не каждый мог её нормально сделать. Он, конечно, в свое время тоже надо мной здорово поиздевался, но потом мы с ним подружились. Когда оставалось несколько дней до моего ухода, Колин подошел ко мне и спросил: 

— Ты раньше знал об этой компании? 

— Да – ответил я, – Когда я раньше работал в России, я сидел в своем офисе и смотрел её сайт. Там были великолепные яхты, которыми я любовался и всегда хотел, чтобы мое производство достиго таких же высот. 

— Ну и как? Насмотрелся? — спросил он, – теперь ты понял какое это дерьмо? 

— Ну примерно… – я постарался немного сгладить ситуацию. 

— Ты увидел это производство изнутри, – сказал он мне, – и теперь ты знаешь, что то, что прекрасно выглядит в интернете, не всегда является таковым на самом деле. Теперь ты знаешь, что это древние, давно устаревшие модели, технологии прошлого века и что никто не стремится к тому, чтобы это улучшить или как-то изменить. Весь блеск этих кораблей наводится в конце линии, специальной командой людей, которая ремонтирует, трет и полирует их до умопомрачения, чтобы скрыть все недостатки и брак. Мы плывём по инерции, и держимся только за счёт имени, заработанного предыдущими поколениями. И кто знает, на сколько ещё лет нам этого хватит. 

Я только качал головой в ответ. 

— Ты счастливчик, — сказал он, — через три дня ты уйдешь отсюда. А мне ещё работать до пенсии. Я ненавижу это место. 

В последний день, когда мы стояли в очереди около электронной системы учёта рабочего времени, чтобы отметить свой уход, многие прощались со мной, жали руку, желали удачи, а один англичанин сказал: 

— Я желаю, чтобы у тебя всё получилось. Но если не получится, возвращайся обратно. 

Колин, который стоял рядом повернулся и сказал ему: 

— Ты что, сдурел что ли? Ты что желаешь человеку? 

И повернувшись ко мне улыбнулся, подмигнул и сказал: 

— Чтобы я тебя тут больше не видел. 

Кстати, то же самое, мне сказал один из вайзеров на рыбном заводе в последний день. Это был молодой парень, единственный, который на брейках читал книги вместо того чтобы курить траву. Поляки на верфи, за пару дней до ухода тоже говорили, что для меня будет лучше уехать домой. 

— Такие как ты, здесь не нужны. Ты слишком хорошо работаешь. А они пользуются этим. — сказали они мне. Кстати, смех смехом, но вместо меня, со следующего понедельника, взяли двоих.


Внешний лоск скрывает внутреннюю ветхость. Фото автора.


97.Незадолго до моего ухода, случилась нашумевшая история с повесившейся медсестрой, которую разыграли два ди–джея с австралийского радио. Она работала в отделении, где лежала беременная жена принца Уильяма. Ди–джеи представились королевой и принцем, и стали осведомляться по телефону о здоровье принцессы. Медсестра не заподозрила подвоха и все рассказала в прямом эфире. В начале была подана красивая идея о том, что медсестра не пережила позора, потому что выдала тайны королевской семьи. И только позже, стало известно, что её просто затравили на работе. Она была индианкой, и ее просто замучали подколками, что она приезжая и плохо знает язык, и что если бы она его знала лучше, то она сразу бы разобралась во всём, и никогда не попалась бы на удочку ведущих. Вобщем девушку довели до самоубийства. Я многократно сталкивался на работе с тем, когда тебя буквально тычут носом в то, что ты приезжий, и даже один раз, поздно вечером, на улице ко мне пристали трое пьяных малолеток выясняя англичанин я или нет. Но я повёл себя агрессивно и они отстали. Девушке с такой ситуацией справиться сложнее.

98.А спустя какое-то время, в Бирмингеме, повесился девятилетний школьник, которого затравили одноклассники азиаты. Мать многократно обращалась к учителям с жалобами, что ему угрожают и издеваются, но никто не предпринял ничего чтобы исправить ситуацию. 

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное