То, о чем знаешь сердцем

Кажется, будто мы можем и дальше продолжать этот разговор, цепляясь за ничего не значащие фразочки и оттягивая неизбежное. Потому что обоим не хочется расставаться. Но в итоге мы все равно расходимся и беремся за дверные ручки.

Привстаю на цыпочки, чтобы в последний раз посмотреть на него через крышу своей машины.

– Доброй ночи, Колтон.

Он коротко улыбается и кивает:

– Доброй ночи.

Затем забирается в автобус, закрывает дверь и включает двигатель.

Я тоже сажусь в водительское кресло, но не поворачиваю ключ зажигания. Вместо этого ловлю взгляд Колтона в зеркале заднего вида, вижу, как он машет мне на прощание и наконец уезжает.

Сижу в тишине сумерек до тех пор, пока не перестаю видеть и даже слышать его автобус, а потом произношу слово, которое до этого повторяла про себя сотни раз: «Вернись».

И мольба эта обращена к Тренту.

Вернись.

Просьба о невозможном.

– Вернись.

Сегодня я шепчу это солнцу, которое садится над океаном. Волне, которая уносит общие воспоминания.

И Колтону Томасу.

Глава 13

Сердце – плотная ткань, которую трудно повредить. По своей плотности, жесткости, силе и сопротивляемости повреждениям его волокна значительно превосходят все другие виды волокон, поскольку ни один орган не выполняет столь продолжительную и энергозатратную работу, как сердце… которое расширяется при всасывании полезных веществ, усваивает необходимое и сжимается, когда наступает время вытеснить остаток таких веществ.

Гален, римский медик II в. н. э. «О назначении частей человеческого тела»

ПЕРВОЕ, ЧТО Я ЗАМЕЧАЮ, когда подъезжаю к дому, – машину Райан. Поначалу с беспокойством думаю о том, что отцу опять стало плохо, но затем он появляется из-за угла с садовым шлангом в руках. Иду ему навстречу, испытывая одновременно облегчение и недоумение.

– А вот и моя девочка, – говорит папа, когда я подхожу к крыльцу, и сворачивает шланг. Он с удивлением оглядывает меня. – Да ты сияешь! Или просто обгорела на солнце, сразу не разберешь.

Смотрю на свои покрасневшие руки.

– Да, что-то не следила за временем. А что…

– Хорошо отдохнула на пляже?

Вспоминаю, что оставила родителям записку, которая была правдивой лишь наполовину. Не усугубить бы положение.

– Ага! – Голос звучит неестественно высоко, но папа, кажется, не замечает.

– Здорово, – улыбается он и протягивает ко мне руки. – Рад, что ты выбралась из дома и отлично провела время. – Он заключает меня в объятия и целует в макушку, а потом бросает взгляд на мою губу. – Ты все уладила с владельцем той машины?

Я смотрю на песок, который прилип к ногам.

– Да, уладила. Он был очень мил. Сказал, что я не сильно испортила его автобус, так что не нужно никуда звонить и вообще все в порядке.

Папа глядит на меня с подозрением:

– Он подтвердил это в письменной форме? Знаешь, люди и не такое могут сказать, а потом подают в суд.

Качаю головой.

– Нет, пап, он не такой. Простой местный парень. Да и машина у него уже была слегка помята. Серьезно, ничего страшного.

Папа поднимает бровь и даже не старается скрыть улыбку:

– Простой местный парень, говоришь? Симпатичный?

– Нет, – быстро отвечаю я. – Я как-то не заметила.

– Значит, страшненький?

Я пинаю его в плечо.

– Нет. Он… И вообще, что Райан делает дома? Я думала, она полетела в Европу.

– Хорошо, раз не хочешь говорить о не таком уж и страшненьком парне – не будем, – подмигивает папа. – Насчет сестры – я не знаю. Она совсем недавно приехала и ничего не объясняла.

– Наверное, рассталась с Итаном.

– Видимо, да, – кивает он.

– Длинное будет лето, – говорю я и бросаю взгляд на наш дом.

– Это точно.

Все, кто хорошо знает мою сестру, поняли бы нас. Но они даже не подозревают, какая Райан на самом деле: она позволяет им видеть только одну свою сторону.

Райан – та самая девушка, на которую обращаются все взгляды, стоит ей войти в комнату. Та девушка, которая появляется так, будто заранее знает, кому сейчас достанется все внимание. Когда Райан в настроении, она душа компании и способна очаровать любого своим остроумием, бодростью и энергичностью. Но когда сестрица не в форме – как, видимо, сейчас, расставшись с парнем и отказавшись от поездки в Европу, на которую она откладывала деньги вот уже два года, – Райан злобствует так, что никому мало не покажется. Я с этим сталкивалась. И не раз.

Делаю глубокий вдох и расправляю плечи.

– Спасибо за предупреждение.

Папа смеется:

– Иди поздоровайся. Она будет тебе рада.

Я тянусь к дверной ручке и замечают, что он хитро улыбается:

– Только не комментируй пирсинг. И волосы.

– Чего?!

– Увидишь.

– Боже, Райан, что у тебя с волосами…