Точка Боркманна

– Ну, – сказал Баусен. – Что вы думаете?

– Во всяком случае, он вполне сумасшедший, – пожал плечами Кропке.

– Он лжет, – сказала Мёрк.

– А его осведомленность? – настаивал Кропке. – Откуда он может знать такие подробности?

Беата Мёрк пожала плечами:

– Возможно, из газет…

– А они писали про то, как были одеты жертвы? – спросил Мосер.

– Не знаю. Это нужно проверить… но они очень много писали об этом деле.

– Нисколько не удивлюсь, если выяснится, что это все же он, – проговорил Кропке. – «Свет жизни» – сборище буйнопомешанных.

– Помешанные – вне всяких сомнений, – согласился Баусен. – Но действительно ли они буйные? Кажется, они не имеют обыкновения бегать по городу и убивать людей?

– А где сегодня наши гости? – спросил Кропке, делая многозначительное лицо.

– Комиссар поехал допрашивать какого-то родственника Рюме, – сказал Баусен. – а Мюнстер вот-вот появится.

Беата Мёрк кашлянула.

– Ставлю пятьдесят гульденов, что в газетах не было ни слова об одежде, – сказал Кропке.

– А почему я его об этом расспрашивал, как ты думаешь? – усмехнулся Баусен.

– Религиозный фанатик, – пробормотала Беата Мёрк. – Нет, я сильно сомневаюсь… кстати, они ведь всегда возникают в связи с громким делом, эти кукушкины дети, – не так ли? Которые готовы все взять на себя и признаться в чем угодно.

– Предполагаю, что дело обстоит именно так, – проговорил Баусен. – Спросим мнение наших экспертов, когда они появятся.

– Доброе утро, – сказал Мюнстер, входя в дверь. – Что-нибудь новенькое?

– Ничего особенного, – сказала Беата Мёрк. – Просто Палач сидит у нас в камере. Всего-навсего.

– Это не он, – констатировал Ван Вейтерен два часа спустя. – Отпустите его или отправьте в психушку. Но не забудьте выставить ему счет за все то время, которое он у нас отнял.

– Почему вы так уверены, господин комиссар? – спросил Кропке.

– Я не первый день этим занимаюсь, – ответил Ван Вейтерен. – По нему видно… но вы можете зажарить его, если вам нужно на ком-то потренироваться. Что скажете, господин полицмейстер?

– Пожалуй, соглашусь с вами, – проговорил Баусен. – Но стопроцентной уверенности у меня нет.

– Он слишком осведомлен о деталях, – сказала Мёрк. – Откуда он может знать, что было надето на Рюме?

Ван Вейтерен пожал плечами:

– Не знаю. Разумных объяснений может быть множество.

– И какие же, например? – продолжал допытываться Кропке.

– Ну, достаточно того, что кто-то не умеет держать язык за зубами… например, фрёкен Линке могла кому-нибудь разболтать.

– Сомнительно, – проворчал Кропке. – Мне кажется, надо проверить все это досконально. Мы ищем уже несколько месяцев, и, когда наконец появляется подозреваемый, мы не можем просто взять и вытолкать его взашей.

– Поступайте, как считаете нужным, – сказал Ван Вейтерен. – У меня, во всяком случае, есть другие дела.

– Да-да, – подвел итог Баусен. – Побеседуем с ним еще раз.

– Простите, – сказал Банг. – Я не знал, что тут идет допрос. Привет, Петер!

– Привет, – ответил Вольнер.

– Что за чертовщина? – простонал Кропке.

– Вы знакомы? – спросил Баусен.

– Ну да, соседи, – ответил Банг. – А почему он сидит здесь?

Вольнер опустил глаза.

– Банг, – проговорил Баусен, с трудом сдерживаясь, – не обсуждал ли ты в последнее время свою работу с этим господином?

Ассистент полиции Банг с озабоченным лицом стал перетаптываться на месте.

– Вы имеете в виду Палача, господин полицмейстер?

– Да, я имею в виду Палача.

– Может быть, – пробормотал Банг. – А это имеет значение?

– Кое-какое, – процедил Баусен.

– Ну вот, – сказал Баусен. – Угробили на него целый день. Я прошу прощения, что не поверил вам, господин комиссар.

– Лучше никогда никому не доверять, – ответил ему Ван Вейтерен.

– День туда, день сюда – какая разница? – сказал Кропке. – Единственное, что мы делаем, – это убиваем время.

– Вы можете предложить что-нибудь конструктивное, господин инспектор? – спросил Баусен.

Кропке промолчал.

– Который час? – спросил Мосер.

– Скоро четыре, – сказал Баусен. – Наверное, пора на сегодня поставить точку… или у кого-нибудь есть другие предложения?

Ван Вейтерен сломал зубочистку. Мосер почесал в затылке. Мюнстер посмотрел в потолок. «Что за проклятое расследование! – подумал он. – Похоже, я застрял здесь на всю жизнь. Никогда больше не увижу Сюнн и детей. Лучше сразу уволиться… Сегодня же вечером сяду в машину и уеду домой!»

В кабинет вошла инспектор Мёрк с пачкой бумаг в руках.

– У вас тут что, поминки? – спросила она. – Он прибыл.

– Кто? – спросил Кропке.

– Рапорт из Арлаха. Как там его… Мельник? Похоже, проделана большая работа. Тридцать пять страниц.

– Всего лишь? – удивился Ван Вейтерен.

– Дай взглянуть, – сказал Баусен и взял у нее из рук стопку бумаг. Задумчиво перелистал. – Во всяком случае, это хоть какой-то шанс, – пробормотал он. – Это будет нам всем задание на дом…. я сейчас сниму копии, и пусть каждый прочтет к завтрашнему утру.

– Отлично, – одобрил Ван Вейтерен.

– В эту субботу мы опять работаем? – спросил Мосер.

– Завтра утром – летучка, – решил Баусен. – Все, кто нашел хотя бы одного Палача, получают медаль. Через полчаса у каждого будет по экземпляру.