Точка невозвращения

И в том он смог убедиться довольно скоро. В следующей лаборатории, носившей название «Прикладных генетических исследований» их встретила целая куча безжалостно умерщвленных людей. Искромсанные, разодранные на части тела были беспорядочно разбросаны по помещению, и оставалось лишь гадать, кто в самом недавнем прошлом сподобился на такие зверства. Впрочем, как думалось Мезенцеву, этих зверолюдей или зомболюдей им уже доводилось видеть и не только видеть, но и воевать с ними.

Обшарив помещение, насчитали ровно десять мертвых тел. Все они были одеты в лабораторные халаты, однако карточки-ключи, сохранившиеся почти у всех, свидетельствовали о том, что не все здесь лежащие принадлежали именно к этой лаборатории. Двое занимались исследованиями в области прикладной физики (там ребята уже успели побывать), еще один относился к сектору медицинских исследований. Григорий успел подметить у всех одинаковый характер повреждений, нанесенный, скорее всего, зубами и пальцами рук, после чего даже не удивился, что уже не страшится трупов, даже обезображенных. Он искал ответы на собственные вопросы. Он пытался выжить в условиях крайне агрессивной окружающей среды и для этого черпал информацию из любых источников.

— Осмотримся, — коротко скомандовал Михаил.

Эта лаборатория внешне не сильно отличалась от предыдущей. Все те же мониторы, голографические проекторы. Мезенцев заметил несколько томографов и еще каких-то приборов футуристической громоздкой конструкции. На одном из мониторов он обнаружил две схематично изображенных цепочки ДНК. Одна из них показалась ему определенно знакомой, другая, более массивная, принадлежала явно не человеческой особи. Тогда кому?

— Миха, — окликнул он командира их небольшой боевой группы, — я кое-что нашел.

Кондратьев мгновенно оказался подле Мезенцева, уставился в монитор, изучая неизвестную молекулу ДНК. Путешествие по лаборатории продолжала лишь Иванцова.

— Жаль я не биолог, но, по-моему, это не наше.

— И я того же мнения, — кивнул Мезенцев. — Может, пороемся?

— Согласен. Дайка клаву.

Михаил свернул активные окна, пошарил по папкам. Слава богу, ни одна из них не была запаролена, правда то, что в них находилось, неспециалисту понять было очень сложно. В каждой папке с одинаковой структурой названия (образец N…) лежали несколько десятков файлов различных специфических приложений. Запустив несколько из них, Кондратьев, откровенно говоря, сломал голову, пытаясь разгадать, что же перед ним. Графические модели, диаграммы, какие-то вовсе непонятные штуковины. Одно приложение при активации создало белый экран, утыканный разноцветными точками и шариками, с кучей рабочих инструментов интерфейса. Бездумно повозив мышкой, Михаил плюнул на это бесперспективное занятие и как раз в этот момент услышал пронзительный крик ужаса.

Суперсолдат мгновенно вскинул оружие, устремляясь на помощь Иванцовой. По пути он высказал пару недружелюбных фраз в адрес Григория, проморгавшего опасность, однако Мезенцев только развел руками. Никакой угрозы в такой близи от людей он не чувствовал. На деле оказалось, что Марина набрела на рефрижератор, в котором на стеллажах покоились… эмбрионы. Но были это не просто эмбрионы, а какие-то уроды, напоминавшие человеческие лишь отчасти.

— Черт, подруга, ну ты меня и напугала, — сказал Михаил, осматриваясь по сторонам. Столько сосудов с некогда живыми организмами он видел впервые. Их здесь было несколько сотен, и на каждый из них, по большому счету, не было особого желания смотреть.

— Что это такое? — дрожащим голосом спросила Марина. — Это… это мутанты?

— Может — да, может — нет. Не знаю. Я не специалист.

— Что же за эксперименты они здесь проводили? Куда мы попали?

— Скоро выясним, — твердо пообещал девушке Михаил.

В это время до суперсолдата долетел мыслеголос Григория. Псионик почувствовал угрозу и предупреждал об опасности. Не долго думая, Кондратьев схватил девушку в охапку и повалил ее на пол, накрывая собой. Спустя мгновение воздух над ним взорвался пластмассовым пластиковым крошевом разнесенного в пух и прах монитора. За первым выстрелом последовал второй, чуть ниже, затем третий, немного в стороне. Разлетелся еще один монитор, зацепило микроскоп.

— Тихо сиди, — цыкнул на Марину Кондратьев и змеей скользнул в проход между лабораторными столами.

Тихо щелкнул Грязев-Шипунов. Мезенцев успел отследить перемещение одного из противников, используя свой паранормальный арсенал, и открыл огонь на упреждение. Тяжелые пули попали точно в цель, разнеся зомби-человеку голову.

Михаил сделал два кувырка, краем глаза заметил движение справа, тут же выстрелил туда дуплетом. Выстрел оказался точным. Тело монстра врезалось в стеклянную переборку, отгораживающую одну секцию лаборатории от другой. Стекло выдержало, а вот столик с центрифугой нет. Несколько десятков колб с какими-то жидкостями внутри упали на пол, примерно треть из них разбилась.

— Сколько по нам мочат? — выкрикнул Кондратьев, выцеливая очередного врага.

— Теперь двенадцать. Двоих ухлопали.

— Держишься?

— Пока да.