Точка невозвращения

И, поначалу, было от чего впасть в уныние. На стационарных компьютерах то и дело попадалась какая-то ерунда. Фильмы, игры, фотографии, но ничего, чтобы могло указать на род профессиональной деятельности того или иного человека. Во многих номерах были разбросаны планшетники. У некоторых обитателей подземья в комнатах царил сущий кавардак: раскидана одежда, неубраны пастели, пыль, мусор.

— Ну и свиньи здесь жили, — негодующе заявила Марина, скорчив при этом уморительную мордочку.

Григорий не удержался, глядя на нее, засмеялся.

— Что ржешь? — моментально окрысилась девушка.

Мезенцев предпочел не удостаивать ее ответом, тем более что именно в этом номере ему, наконец, попалось кое-что стоящее. Видимо прежний жилец имел статус начальника охраны сектора и содержал в своем планшетнике информацию о постах ему подконтрольных. Заглянув в названия, Михаил присвистнул. Чего здесь только не было: от лабораторий по прикладной генетике и физики, до административно-бытового бокса, от центра исследований аномальных материалов (при его упоминании у Григория возникла стойкая ассоциация с одной зарубежной компьютерной стрелялкой) до пищеблока. Имелись так же некий объект «Зеро» и объект «Алтарь». Что скрывалось под этими названиями, выяснить не удалось, но явно что-то нехорошее. Возможно, эти два объекта являлись причиной Катаклизма.

— Как тебе название, объект «Алтарь»? — поинтересовался Кондратьев. — Ничего не напоминает.

— Нет, — замотал головой Мезенцев. — А должно?

— Должно, ведь это ты у нас автор теории мистицизма и дьявольских заговоров. А тут аж целый «Алтарь». Может, там жертвы приносили?

Григория от слов Михаила мороз продрал по коже. Напарник не шутил, говорил вполне серьезно, неужели и правда опасается демонов?

— А объект «Зеро» тогда зачем?

Михаил скорчил умное лицо.

— Вообще зеро — это ноль. Ноль — это математическое начало, своеобразная точка, откуда рождается все. Ноль — это сингулярность. Возможно «Зеро» и то, что скрывается под этим названием, — ключ к истине, к пониманию всего здесь произошедшего.

— Если придерживаться теории мистицизма, то «Алтарь» — это нечто, где принимают жертвы, а «Зеро» — врата?

— Возможно.

— Стойте, — перебила парней Марина, — мистицизм никуда от вас не убежит. Скажите мне, пожалуйста, зачем им лаборатории по прикладной генетике, полевой физике, астрофизике, астробиологии? Для чего под землей кому-то понадобилось создавать центр изучения аномальных материалов и, самое главное, отдел ксеноархеологии? Это еще что за наука такая?

Только теперь Мезенцев обратил внимания на эти странные названия. До сих пор ему глаза застилали лишь два объекта со странными названиями. И в самом деле, как в его теорию встраивались астробиологи и ксеноархеологи?

— Ксеноархеология — это наука, занимающаяся поиском и исследованием объектов деятельности инопланетных цивилизаций, — голосом заштатной училки отрапортовал Кондратьев. — Я, конечно, не претендую на точное определение этого слова, но смысл понял. Короче, если банального археолога, всю жизнь раскапывавшего курганы в степях, запулить на Марс и заставить его делать там то же самое, он получит приставку «ксено», поняла?

— Конечно, не дура, — отрезала Иванцова. — Но дьявол-то тут причем?

И, правда, причем?

Мезенцев попытался отстоять свою версию, для чего пришлось извращаться и прилаживать к ней лихие научные понятия. Получившемуся позавидовал бы и сам Франкенштейн с его чудовищем. Но Григорий не собирался сдаваться.

— Мы все привыкли считать, что библейские ад и рай — это некое пространство, научно выражаясь, отгороженное от нашего мира неким барьером. В одном живут ангелы и праведники, в другом демоны и грешники. Но мало кто задумывался, где же эти пространстви находятся. Что если и рай, и ад — это банальные планеты? Тогда подобное объясняло бы и ксеноархеологию, и астробиологию, и прочее.

— Демоны на летающих тарелках? — прыснула Марина. — Свежо, конечно, но с трудом верится.

— Почему?

— Ты сам-то веришь в то, что говоришь? Ты притянул за уши несовместимые понятия. С трудом верится в то, что ангелы и демоны обитают где-нибудь на Юпитере.

— А я не говорил про Юпитер. Вселенная — огромна. Мало ли какую экзотику возможно отыскать на ее просторах?

— В том числе и планету, пышущую огнем, где черти поджаривают души грешников на кострах? — усмехнулась девушка. — Чушь. Я в это не верю.

— Истязания грешных душ — это возможная аллегория, — неуверенно произнес Мезенцев. Он и сам чувствовал, что в их споре выглядел неубедительно.

Марина хотела было еще что-то сказать, но их прервал Кондратьев.

— Ладно, хватит спорить. Сейчас пойдем и проверим, кто здесь прав и кто тут обитает. В любом случае, с него стоит спросить по полной за устроенный в тайге бардак. Надо будет, будем демонов мочить, станется — и инопланетян завалим, мне все равно.

Ребятам ничего не осталось, как только согласиться. Скоро, очень скоро они обо всем узнают.

Глава 16 Лабораторный комплекс